Смертельно безмолвна (СИ)

Ариадна подталкивает вперед Норин Монфор и отрезает:

- Лечи.

Конечно. Вот зачем она приходила домой. Мэри-Линетт шумно выдыхает, впивается в мое плечо пальцами и шепчет:

- Слава богу, она цела.

- Слава богу, что мы целы.

Скептицизм в моем голосе ничуть не задевает женщину. Она продолжает глядеть на сестру, а я прищуриваюсь. Кто мог ранить фон Страттен? Союзники бы нам не помешали.

- Я не собираюсь помогать ей, – ровным голосом шепчет Норин Монфор и, конечно, вздергивает подбородок. Убеждения этой женщины еще сыграют с ней злую шутку, даже не сомневаюсь. Но я не осуждаю Норин. Я понимаю ее.

Иногда умереть лучше, чем потерять себя.

- Лечи ее, – повторяет Ариадна, приблизившись к тете, и скалит зубы, – живо.

К сожалению, сил сопротивляться у Норин не находится. Она безвольно порывается вперед, усаживается перед прибывающей в агонии фон Страттен и прикладывает ладони к ее глубоким, уродливым ранам. Я представляю, как сильно Норин ненавидит Меган. И как же сильно она ненавидит теперь себя за то, что спасает ей жизнь.

Собрав в руку горсть коричневой, мокрой земли, Монфор прижимает грязь к груди Меган и крепко зажмуривается, ссутулив от напряжения спину. Я почему-то думаю, что у нас сложилась крайне паршивая ситуация, ведь как только Норин вылечит фон Страттен, в ее присутствии больше не будет надобности. Как и в ее жизни.

- У нас пара минут, – чеканю я, взглянув на Мэри-Линетт.

- Если раскроем себя сейчас, рискуем навредить Норин.

- Мы в любом случае рискуем. Ари считает, мы мертвы. Это наше преимущество.

- Эффект неожиданности.

- Именно. Но этот эффект укорачивается в несколько раз, так как дело мы имеем не с обычными людьми, а с ведьмами. Нужно действовать очень быстро.

- Как можно действовать быстро, если наш противник – Дьявол в юбке?

- Ариадна... она... – мне хочется сказать, что Ари борется, хочется сказать, что она не причинит нам вред. Но потом я вспоминаю, как она повернулась к нам спиной и ушла, как она оставила нас умирать, не поведя бровью. – Она еще не потеряна.

- Я и не говорила, что с ней покончено, Мэтт. Но рассчитывать на ее милость глупо.

Мэри-Линетт права. Нельзя доверять Ари, нельзя верить, что она позволит нам уйти.

Я сжимаю пальцами переносицу и полностью скрываюсь за деревом. Удивительно, в голове только сейчас проскальзывает мысль, что Ариадна Монфор хочет меня убить.

- Нам нужен план, – порывисто опустив руки, говорю я. – Мы должны отвлечь Ари и не дать Норин до конца вылечить Меган фон Страттен.

- Но Норин находится под принуждением, Мэтт, и она не прекратит лечить Меган до тех пор, пока кто-то силой не оттащит ее в сторону.

- Вот и отлично.

- Что именно? – Не понимает женщина.

- Я отвлеку Ариадну, а вы поможете сестре.

- Что? Но как ты...

- Обойдите фонтан с другой стороны. Когда я выстрелю, кидайтесь к Норин.

- Мэтт, – Мэри-Линетт взволнованно хмурит брови, – она может навредить тебе. Ари уже совсем другая, ты же это понимаешь. Ты рискуешь не просто пострадать.

- Я знаю, чем рискую.

- И все равно хочешь стать приманкой?

Поджимаю губы и отворачиваюсь. Наверно, со стороны кажется, что я спятил; никто не поймет моих мотивов, не сочтет меня умным. Но, возможно, нет ничего умного в том, чтобы умереть ради кого-то, страдать ради кого-то. Умный человек держится в стороне от всего, что связано с чувствами, потому что чувства делают из нас глупцов. Но чувства, это не только любовь и не только дружба. Это еще смелость, самоотверженность, милосердие. Ни одно из этих чувств не делает человека умнее. Но они делают человека человеком.

- Понятия не имею, что творится в голове у девушки, которой стала Ари. Но я знаю, чего бы хотела прежняя Ари. И она бы хотела защитить вас. – Перевожу взгляд на Мэри и решительно киваю. – У нас нет времени. Идите за сестрой, а все остальное оставьте мне.

Я еще не придумал, как я буду бороться с Ариадной. Но, как мне кажется, валяться в грязи и давиться сухими листьями, пока она издевается и болтает о жизни - тоже неплохой способ отвлечь ее от действительно важных вещей.

Мэри-Линетт в последний раз прожигает меня взглядом и срывается с места.

Я достаю из-за спины металлическую стрелу, нервно сжимаю в пальцах лук и делаю несколько шагов вперед, надеясь, что ни Ари, ни Меган меня не заметят. К счастью, они в мою сторону даже не смотрят. Ариадна неотрывно наблюдает за тетушкой, которая до сих пор сидит на коленях перед фон Страттен и покачивается от завывающего ветра; с каждой секундой кожа Меган становится ярче и румянее, дыхание выравнивается, судороги вдруг перестают сковывать ее тело. Меган внезапно улыбается, обнажая окровавленные губы, на что я настороженно хмурюсь.

- Жалкая, – сиплым голосом, протягивает фон Страттен, сморщившись от боли.

Норин приподнимает голову, а ведьма скалится еще шире.

- Твой пес был бы весьма расстроен, узнай он, что именно ты спасла меня.

- Что?

Меган смеется, давясь кровью, а я стискиваю зубы. О чем она говорит?

- Джейсон? – Не своим голосом спрашивает Норин, сгорбив плечи.