Смертельно опасны

«Не будь дураком», – сказал он себе, налегая на еду, щедро сдобренную подливкой. Лучше жениться на камне, чем на Тишине Монтейн. В камне и то больше приязни. Скорее всего она кладет ему лишний кусочек, чтобы иметь еще одного постоянного посетителя. В последнее время сюда стало приходить все меньше и меньше народа. Слишком много Теней. И еще Честертон. Паршивое дело.

– Ну… так он охотник за преступниками, этот Лис? – Человек, назвавший себя Серьезным, заметно вспотел.

Дэггон улыбнулся. Похоже, он его зацепил.

– Он не просто охотник за наградой, он лучший. Впрочем, Белый Лис не трогает мелких сошек – и без обид, друг, но ты кажешься мне именно мелкой сошкой.

Его собеседник занервничал еще заметнее. «Интересно, в чем он замешан?» – подумал Дэггон.

– Но, – запинаясь, заговорил Серьезный, – он не придет за мной – если предположить, что я совершил нечто ужасное, конечно, – он же не появится здесь, на постоялом дворе мадам Тишины, ведь это место под защитой. Все знают, что тень ее умершего мужа прячется где-то рядом. Мой кузен ее видел, да.

– Белый Лис не боится Теней, – заявил Дэггон, наклонившись вперед. – Впрочем, я не думаю, что он рискнет сюда зайти – но вовсе не из-за какой-то там тени. Все знают, что здесь ничейная земля. Должны же существовать безопасные места, даже в Лесу. Однако…

Дэггон улыбнулся Тишине, когда она проходила мимо по пути на кухню. На этот раз она не стала одаривать его мрачным взглядом. «Да, ты определенно ей нравишься», – подумал Дэггон.

– Однако? – проскрипел Серьезный.

– Ну… – начал Дэггон. – Могу тебе кое-что рассказать о том, как Белый Лис захватывает людей, но ты же видишь – у меня практически закончилось пиво. Какая досада. Думаю, тебе будет интересно узнать, как Белый Лис поймал Миротворца Хапшира. Замечательная история.

Серьезный хрипло позвал хозяйку и попросил принести еще одно пиво, но она ушла на кухню и не услышала его. Дэггон нахмурился, но Серьезный положил монету на край стола, показывая, что закажет выпивку, как только появится Тишина или ее дочь. Этого было достаточно.

Дэггон улыбнулся про себя и начал рассказ.

Тишина Монтейн закрыла дверь, ведущую в зал, повернулась и прижалась к ней спиной. Она пыталась унять отчаянное сердцебиение, делая медленные и глубокие вдохи и выдохи. Неужели она себя выдала? Поняли ли они, что она их узнала?

Вильям Энн прошла мимо, вытирая руки о передник.

– Мама? – спросила она, останавливаясь рядом. – Мама, тебе…

– Принеси книгу. Быстро, дитя!

Вильям Энн побледнела и поспешно скрылась в кладовой. Тишина вцепилась в передник, чтобы успокоиться, и подошла к дочери, когда та вышла из кладовой с толстой кожаной сумкой. Ее покрывал толстый слой белой муки.

Тишина поставила сумку на высокую кухонную стойку и открыла. Там лежали листы бумаги, толстая стопка, с портретами на большинстве. Пока Тишина их перебирала, Вильям Энн отошла, чтобы посмотреть через глазок в зал.

Несколько мгновений только шелест листов нарушал тишину, да еще стук сердца хозяйки таверны.

– Человек с длинной шеей, верно? – спросила Вильям Энн. – Я помню его лицо с плаката и обещание награды.

– Это всего лишь Плач Уинбери, жалкий конокрад. Он едва ли стоит двух мер серебра.

– Тогда кто? Человек в шляпе, который сидит в дальнем углу?

Тишина покачала головой, найдя нужные листы в самом конце стопки, и просмотрела рисунки.

«Владыка Небесный, – подумала она. – Даже не знаю, хочу ли я, чтобы это оказались они».

Дрожь в руках наконец прекратилась.

Вильям Энн поспешно подошла к матери и, вытянув шею, посмотрела через ее плечо на листы. В свои четырнадцать она вымахала уже выше Тишины. Большое дело – ребенок тебя перерос! И, хотя Вильям Энн жаловалась, что она слишком высокая и ужасно неуклюжая, не вызывало сомнений, что скоро она станет настоящей красавицей с великолепной фигурой. Девочка пошла в отца.

– Владыка Небесный, – выдохнула Вильям Энн и поднесла руку ко рту. – Ты думаешь…

– Честертон Дивайд, – сказала Тишина. – Форма подбородка, взгляд… они остались теми же. – Приплыл прямо к нам в руки, да еще четверых своих людей с собой привел.

Награда за пятерых преступников позволит ей оплатить все припасы на год вперед. Или даже на два.

Взгляд Тишины переместился к словам, напечатанным под рисунками большими жирными буквами.

Очень опасны. Разыскиваются за убийство, изнасилование, вымогательство. И еще: За заказное убийство.

Тишину всегда интересовало, собирался ли Честертон и его люди убить губернатора самого могущественного города на континенте, или произошел несчастный случай. Обычное ограбление пошло наперекосяк. Честертон, разумеется, понимал, что натворил. До того случая он был обычным – хоть и успешным – грабителем с большой дороги.

Теперь же стал куда более опасной птицей чем обычный преступник. Честертон прекрасно знал, что если его поймают, пощады не будет. Из Последнего Порта пришла бумага, в которой его называли мятежником, страшной угрозой для всеобщего благополучия и психопатом.