Смертельно опасны

В Тамблетоне горело всё: дома, лавки, септы и люди. Живые факелы падали с крепостных стен и метались по улицам. Два Предателя промчались над ним из конца в конец, а последующие зверства не знали себе равных во всей истории Вестероса. Город, сгоревший дотла, так и не был потом отстроен. Тысячи его жителей сгорели заживо, тысячи утонули, пытаясь переплыть реку. Не лучше пришлось и тем, кто выжил в огне: женщины и даже маленькие девочки подверглись жестокому поруганию, стариков и мальчиков перебили, драконы пожирали дымящиеся тела своих жертв.

Вскоре после этого на Драконий Камень пришел потрепанный когг «Нессария», чтобы починиться и запастись провизией. На пути из Пентоса в Волантис корабль попал в шторм, но этим его история не ограничилась. Подходя к острову на закате, моряки увидели над восточным склоном горы двух драконов, которые с ревом бились между собой. Вскоре об этом уже рассказывали во всех портовых тавернах.

На острове, в отличие от Волантиса, к драконам привыкли, но и местным сделалось любопытно. Наутро рыбаки поплыли к горе и нашли под ней обгоревшие останки дракона – Серого Призрака, судя по цвету крыльев и чешуи. Дракон был разорван пополам и сильно обглодан.

Услышав об этом, кастелян Драконьего Камня, тучный и добродушный рыцарь сир Роберт Квинс, сказал, что убийца, конечно же, Людоед. Многие соглашались с ним: Людоед и раньше нападал на драконов меньше себя, хотя и не столь свирепо. Рыбаки уговаривали Квинса послать рыцарей в логово опасного змея и прикончить его, но кастелян отказывался, говоря: «Если не трогать его, то и он нас не тронет». Для верности он запретил рыбачить у восточного склона, где лежал труп Серого Призрака.

А на другой стороне залива в Королевскую Гавань пришла весть о битве и измене при Тамблетоне. «Что они посеяли, то и пожнут», – рассмеялась будто бы королева Алисент, узнав обо всем, королева же Рейенира побледнела и приказала запереть городские ворота. «Я не допущу, чтобы лазутчики прокрались в мой город и открыли ворота мятежникам», – сказала она. Войско Хайтауэра могло завтра же подойти к столице, а предатели на драконах добрались бы и того раньше.

«Пусть себе прилетают, – заявлял храбрый принц Джоффри, – я встречу их на Тираксесе». – «Ты слишком молод, чтобы сражаться», – возражала ему встревоженная мать, однако на совет, обсуждавший, как встретить врага наилучшим образом, сына все-таки допустила.

В Красном Замке остался только один дракон, Сиракс, всего же в столице их было шесть. Сиракс, скованная тяжелыми цепями, жила в конюшне на внешнем дворе; она привыкла к цепям и к сытной еде и давно уже разучилась охотиться.

Всех остальных держали в колоссальном Драконьем Логове, которое именно для этой цели воздвиг Мейегор Жестокий. Под его каменным куполом располагались по кругу сорок огромных склепов с прочными железными дверьми на обоих концах: внутренние двери открывались в песчаную яму, внешние – на холм Рейенис. После отлета на войну Караксеса, Вермитора, Среброкрылого и Бараньего Вора драконов осталось пять: Тираксес принца Джоффри, Морское Чудо Аддама Велариона, Огненная Мечта Гелайены и подростки Моргул и Шрикос, принадлежавшие детям короля Эйегона, пропавшей Джейегере и покойному Джейехерису. По обычаю рядом с драконами жил хотя бы один из хозяев, чтобы сразу подняться на защиту города в случае надобности. Сыновей Рейенира не желала отпускать от себя, и эта обязанность выпала Аддаму Велариону, в чьей верности «черный» совет начинал сомневаться.

Если Ульф Белый и Хью Молот, рожденные от драконьего семени, перебежали к врагу, не следует ли ждать того же от Крапивы и Аддама из Корабела?

Лорд Бартимос Селтигар полагал, что доверять им нельзя. «Бастарды есть бастарды: они рождены от измены, и она дается им столь же легко, как верность законным детям». Лорд умолял королеву немедля схватить двух новых наездников, пока они не увели своих драконов во вражеский стан. Его поддерживали сир Лютор Ларгент, новый командир городской стражи, и командующий Королевской Гвардией сир Лорент Марбранд. Даже братья-рыцари Мандерли из Белой Гавани приняли сторону Селтигара. «Лучше не рисковать, – говорил сир Торрхен. – Если враг получит еще двух драконов, мы пропадем».

Только лорд Корлис заступался за бастардов драконьего семени, называя сира Аддама и его брата Алина истинными Веларионами и достойными наследниками Дрифтмарка. Что до девушки, то она отважно сражалась в Глотке. «Как и те два предателя», – заметил лорд Селтигар.

Десница остался в меньшинстве: королеву предавали так часто, что она готова была видеть в людях самое худшее и ожидала измены даже от близких друзей.