Смертельно опасные желания

По счастью, кроме новых агрегатов, в прачечной сохранилась допотопная стиральная машинка. При свете лампочки черное существо съежилось, и стало видно, что оно действительно похоже на ткань. Денис и Славик сунули его в машинку вместе с колючей проволокой, которую так и держали за два края во время всего процесса стирки. Этот процесс по настоянию Кости повторили четыре раза; Костя сливал грязную воду, набирал ведром чистую из крана, сыпал раз за разом порошок и снова запускал стирку.

– Пятый раз стирать будем или пора отжимать? – спросил Гречушкин.

– Ну что ты, мы же не совсем садисты! – ответил Костя. – Доставай, ребята!

Приятели с торжественными минами потянули за проволоку и обомлели. То, что они окрестили черной простыней, имело ярко-алый цвет, хотя и было усажено бурыми пятнами…

– Кровь, – прошептал Лешка.

– Вот те и черная простыня, бу-га-га!

– Так вот о чем вы догадывались! – хлопнул себя по лбу Славик. – Заговоренный отрез красного шелка! На него попала кровь…

– Сначала – отрез шелка, потом – красное знамя, – прокомментировал Денис. При этих его словах края красной ткани гордо взметнулись в воздух, насколько это позволяла проволока.

– … а потом черная простыня, – закончил Лешка. Края ткани стыдливо обвисли.

– А почему она черная была?

– Так ведь сто лет не стиранная!

Костя обернулся к красному шелку:

– Эх ты, как тебе не стыдно на людей бросаться? Машкина книга дала мне хорошую подсказку. Эта вещь, изначально заговоренная и вся такая магическая, испробовала крови. Хотя было предупреждение, что этого нельзя допускать ни в коем случае! Вот она и стала энерговампиром, которому требовался наш страх. Ведь тот, кто боится, теряет энергию – в пользу такого вампира.

– Потому она и нападала на тех, кто не спал! – понял Славик. – Ведь спящие ее не видели, стало быть, и не боялись! И сейчас она не на нас кинулась, а на Гречушкина – он первым увидел и испугался.

– А что вы теперь с ней будете делать? – осведомился Гречушкин.

– Идемте, – сказал Костя. – Уже рассвет скоро.

– А она на нас не кинется? – с недоверием спросил у Кости Гречушкин.

– На тебя, может, и кинется. А мы ее теперь не боимся, поэтому она ничего не сможет нам сделать.

– Черной простыни, может, и боялись бы, но красного знамени – никогда! – добавил Лешка. – Это уже не страшно!

Восточный край неба в самом деле светлел. Гроза кончилась, и дождь прекратился. Было прохладно, но безветренно. А красная ткань на колючей проволоке отчаянно развевалась, пытаясь освободиться…

– Гена! – негромко позвал Костя. – Гена, ты здесь?

– Чебуратор пришел, бу-га-га! – не утерпел Гречушкин, но тут же осекся, глядя, как им навстречу идет рыжий мальчишка в пионерском галстуке. Самым ужасным было то, что сквозь мальчишку проглядывало светлеющее небо.

– Вот оно! – тихо выдохнул он. – Нашли…

– Держи! – Денис храбро протянул рыжему колючую проволоку. – Да крепче, а то брыкается!

Мальчик взялся за край полотна тонкими прозрачными пальцами, провел второй рукой… Колючая проволока упала на землю, а пионер держал в руках красное знамя на длинном древке. Оно развевалось, как от хорошего ветра, хотя ветра как раз и не было. Кивком поблагодарив ребят, пионер пошагал к башне. Мальчишки, разумеется, за ним.

– Пионер в галстуке, со знаменем, – хмыкнул Денис. – Словно в советские времена попали! А мы следом, типа пионерский отряд!

– Да успокойся ты, это всего лишь призрак, – ответил Славик.

– Всего лишь, бу-га-га!

Дойдя до башни, Гена стал медленно и в какой-то мере торжественно подниматься по лестнице. Красное полотно извивалось, хлопало по стене, пыталось захлестнуть мальчику голову, но проходило через пустоту…

Лестница закончилась. Гена поднялся на остроконечную крышу и водрузил знамя на ее вершине. Сам стоял рядом, держась за древко и глядя навстречу рассвету.

Прошло несколько минут. Первые лучи солнца пробились из-за горизонта и озарили верх башни. Мальчишки снизу видели, как знамя и фигурка пионера в солнечном свете сперва вспыхнули золотом, потом стали черными, а затем… затем взметнулся короткий, но яркий всполох огня, и пионера со знаменем не стало. Только наполовину обугленное древко скатилось с крыши и упало куда-то в заросли.

– Слышь, Костя, а как ты догадался, что красный шелк и черная простыня – это одно и то же лицо… тьфу, фигура… Короче, одна и та же тряпка! – полюбопытствовал Лешка, когда компания возвращалась в лагерь.

– Ключевое слово: кровь! – сделал страшные глаза Костя. – Просто недавно мы с Денисом сидели на лавочке и болтали с этим пионером. И он нам рассказал…

– Вот так запросто сидели и болтали? – прищурился Гречушкин.