Смертельно опасный выбор. Чем борьба с прививками грозит нам всем

Хотя многие опасались иного исхода, судебные распорядители ясно дали понять, что в ходе Объединенного процесса по делам об аутизме намерены придерживаться научных данных – им будет недостаточно правдоподобных теорий (как в деле Алтен) или необоснованных мнений лечащих врачей (как в деле Капиззано). В материалах по делу Колтена Снайдера судебный распорядитель пишет: “Никто из наблюдателей ни на миг не усомнился, что [родители Колтена] очень любят сына и заботятся о нем и искренне убеждены, что состояние Колтена – результат сделанных в раннем детстве прививок. В этом смысле мы наблюдаем точное повторение множества других хрестоматийных случаев, когда родители детей с аутизмом отстаивают свои права. Однако в этом суде, как и во всех других судах, субъективные представления не дают оснований выносить судебное решение”[328]. “Опыт четы Хэйзелхерстов как родителей ребенка с аутизмом… был очень тяжким. Как человек и как мать я очень тронута рассказом Хэйзелхерстов и в очередной раз выражаю им самое искреннее сочувствие по поводу тех трудностей, с которыми они сталкиваются из-за болезни Йейтса. Однако мой долг

не позволяет выносить решения на основании чувств, а требует тщательного юридического анализа материалов дела”[329].

Двенадцатого февраля 2009 года судебные распорядители вынесли вердикты. Решения были единодушными. Все судебные распорядители отвергли идею, что вакцина против кори, краснухи и паротита в сочетании с другими вакцинами, содержащими тиомерсал, вызывает аутизм, не обнаружив ни единого доказательства в поддержку этой теории. Они опровергли и утверждения истцов, что тиомерсал подавляет иммунитет, а вакцина против кори наносит вред кишечнику, проникает в мозг и вызывает аутизм[330]

. Вердикты были совершенно четкими и не оставляли никакой возможности для успешной апелляции. Одна из судебных распорядителей писала: “К несчастью, истцы по этому делу стали жертвой псевдонауки, целью которой было скорее обеспечить возможность подать в суд, а не приблизить нас к медицинскому и научному пониманию причин расстройства аутистического спектра. Доводы в поддержку теории истцов, давшей основания для открытия дела, были слабы, противоречивы и неубедительны. Особенно это очевидно в сравнении с внушительным корпусом эпидемиологических данных, противоречащих их теориям”[331]. Другой уподобил теорию истцов сцене из “Алисы в Зазеркалье”: “Чтобы заключить, что состояние Колтена [Снайдера] – результат прививки против кори, краснухи и паротита, беспристрастный наблюдатель должен был бы уподобиться Белой Королеве Льюиса Кэрролла и еще до завтрака поверить в шесть невозможных или по меньшей мере крайне маловероятных фактов”

[332].

Кроме того, судебные распорядители дали понять, что больше не станут слушать джонов шейнов – самопровозглашенных экспертов – по крайней мере в тех случаях, когда ставки так высоки. “Уровень экспертов, предоставляемых истцами, меркнет в сравнении с экспертами мирового класса, предоставляемыми ответчиками”, – писал один из судебных распорядителей[333]. Свидетели истцов были подвергнуты сокрушительной критике:

Марсель Кинсбурн, детский невролог, утверждал, что вирус из вакцины против кори попадает в мозг и вызывает аутизм. Судебный распорядитель отметил, что Кинсбурн очень часто давал показания в суде по просьбе специалистов по возмещению вреда здоровью: “Доктор Кинсбурн страдает от порока профессионального свидетеля, получающего значительный доход от показаний [в суде] по делам о вакцинах. За двадцать лет работы Программы по вакцинам доктор Кинсбурн выступал как свидетель-эксперт по крайней мере на 185 процессах”[334]. Далее судебный распорядитель отметил, что своим коллегам-ученым и суду доктор Кинсбурн говорил разные вещи: “Когда доктор Кинсбурн писал главу для книги, он включил туда диаграмму причин возникновения аутизма. В своих показаниях он приводит ту же диаграмму – с одним дополнением: теперь в число причин входит корь. Доктор Кинсбурн не захотел включать корь в публикацию, предназначенную для коллег, однако приводит ее в показаниях на процессе по Закону о вакцинах”[335].