Смертельное шоу

-- Хреново другое, -- дернулся Игорек. -- Ты с припевом опоздал. И сфальшивил в одном месте. Раньше ты такие пенки не пускал...

-- Не сфальшивил, а не вытянул терцию, -- поправил Виталий. -

Вряд ли мы теперь в десятку попадем...

У него был самый изможденный вид. Он будто бы не играл на клавишных, а разгружал вагон угля.

-- Спать охота -- жуть, -- вздохнул он. -- А еще к этому ехать... как его?

-- Зря вы мужики! -- напомнил, что тоже имеет право голоса, Альберт. -- Здорово исполнили! У нас бы в кабаке не меньше десяти раз такое на бис заказали. Это же свежак, а не римейк с какого-нибудь тухлого хита...

-- Андрей, -- снова вспомнил глаза Санька, -- я в фойе смотаюсь.

На зрителей посмотреть надо...

-- Не насмотрелся еще?

-- Ну надо! Там один парень...

-- Машина -- у входа, -- заставил всех обернуться человечек

Букахи.

Когда он появился в коридоре, ведущем на сцену, никто даже не мог сказать. Как будто бы прошел сквозь стену.

-- Хозяин ждет, -- зачем-то показал он всем лежащий на ладони телефон мобильной связи.

-- Я в фойе на секунду, -- рванулся мимо него Санька и тут же ощутил на запястье жесткие, как кольца наручников, пальцы.

-- Хозяин шуток не любит, -- не разжимая тисков, тихо пояснил

человечек Букахи. -- Всем -- в машину!

Глава двадцать шестая

ГАЛСТУК ЦВЕТА МОРЯ

Ковбой не любил этот дом, не любил эту дверь. Но еще сильнее он не любил человека за дверью, и когда он открыл на звонок, то постарался произнести вопрос как можно безразличнее:

-- У тебя галстук синий есть?

Мамашин сожитель, возникший в дверях, стоял в той же, что и всегда, застиранной майке и в том же октябрятском трико. Его челюсти работали исправнее автомобильного двигателя у новой иномарки. Почему-то раньше Ковбой не замечал жвачечного пристрастия мужика, но после того, как белобрысый певец из группы с дурацким названием "Мышьяк" сказал об этом, у него каждый раз при встрече начинали чесаться костяшки пальцев. Почему-то думалось, что хватит одного удара снизу, чтобы челюсти перестали перемалывать таинственное содержимое рта.

-- Ты чо такой расфуфыренный? -- не отступая ни на шаг, спросил мужик. -- Женишься, что ли?

-- Нет. Эмигрирую на хрен, -- не сдержал он злости.

-- Такой страны нету.

-- Какой?

-- Ну, чтоб называлась Нахрен, -- пофорсил знанием географии

мужик.

-- Уже есть, -- раздраженно ответил Ковбой. -- Вчера переименовали одну колонию в Африке.

-- Правда? -- чуть не поверил мужик.

-- Чтоб мне с места не сойти!

-- А зачем тебе синий галстук? -- сплюнул под ноги, на площадку, мужик. -- Пиджак же красный...

Нагнув голову, Ковбой с отвращением посмотрел на пиджак. Он был даже не красным, а свекольного цвета. К тому же на размер больше. Но другого пиджака, в котором, по его мнению, не было бы стыдно зарулить в казино, не нашлось на всей улице. Этот дал пацан-рэкетир с соседней. Он же разрешил на один вечер напялить его красные, как кусок говядины, ботинки. А вот брюки уже пришлось добывать в другом месте.

-- Пиджак нормальный, -- поднял подбородок Ковбой. -- Брюки синие. Не видишь, что ли?

-- Ладно, -- согласился мужик. -- Подожди.

И захлопнул дверь. Он редко пускал его вовнутрь. Тогда, после дикого надсадного бега от чокнутого музыканта, он бы, наверное, тоже не впустил, но Ковбой вбил его всем телом в квартиру, захлопнул дверь и, еле одолевая одышку прохрипел: "Меня здесь нету!.. Понял?"

Мамаша была на работе. Он так и не понял, ради чего два года назад она ушла к этому жующему быку, который уже лет пять числился безработным и даже не подавал позывов где-нибудь заколотить деньгу. Хотя, возможно, она ему и не требовалась, раз он изобрел новый вид бесконечной еды-жвачки.

-- На! -- протянул он из приоткрывшейся двери нечто старомодное и узкое.

-- А другого нету? -- брезгливо взял двумя пальчиками

провонявшийся нафталином галстук Ковбой.

-- Нету. Ты ж синий просил...

-- Ну, может, не совсем синий... А чтоб с сининкой в рисунке...

-- У меня не магазин. Галстуков всего два. Этот и черный, с пальмой...

Ковбой приложил галстук к груди. Он смотрелся на фоне модного пиджачка, как седло на корове.

-- А денег у тебя взаймы нету? -- сунул галстук в карман Ковбой.

-- Совсем немного. На раскрутку...

-- На что?

-- Ну, в рулетку иду играть. В казино.

-- Я вот мамаше твоей скажу про казино! Вместо того, чтоб учиться пойти или работать...

-- Ну, ты тоже, предположим, не передовик труда, -- перенес вес на правую ногу Ковбой.

-- Мал еще рассуждать! Мать обижается, что огород бурьяном зарос,

а ты...

-- Вот сам пойди и прополи!

Правая нога вовремя оттолкнулась и позволила Ковбою увернуться от оплеухи.

Челюсти мужика заработали быстрее. Казалось, что теперь уже на земле не было силы, способной их остановить.

-- Отдавай галстук! -- потребовал он.

-- На! -- сунул ему дулю в лицо Ковбой и вылетел из подъезда.

Только возле угла дома он обернулся. Мужик стоял на улице, и живот под его майкой раскачивался в гневе.

-- Поймаю -- выпорю! -- громко, на всю улицу, пообещал он. -- Я тебе, считай, отец!

-- Перебьешься! Я таких отцов в гробу видал! -- не оставил ему надежды Ковбой и нырнул с подпорной стенки на соседнюю улицу.