Смертельные игры

— Не бери в голову, проехали. Это машина компании.

— А я хочу брать в голову. Я виноват и должен кому-то заплатить.

Он наградил меня взглядом, каким иногда жены смотрят на мужей: «Боже! Где были мои глаза, когда я выходила замуж?»

— Все. Отвали. Усек? Ты что, полный идиот?

— Знаете, как раз в этом и заключена главная проблема современной Америки, — заявил я. — Все мечтают отвалить. Никто не хочет ни за что отвечать. Но только не я. Я не убегаю от ответственности и отдаю долги. Я привык платить за свои ошибки.

«А вдруг мне удастся разбудить в нем национальную гордость?»

Один из чернокожих парней почесал живот и рассмеялся, продемонстрировав две золотые коронки. Фрэнк тяжело вздохнул и сказал:

— Послушай, мне нужно работать. Ты заявился сюда, разбил машину и хочешь кому-нибудь за это заплатить. Отлично. Но я стою перед тобой и говорю, что все в порядке. Мы видели, что произошло. Можешь не волноваться. Тебе не придется платить, не придется извиняться и вообще ничего не придется делать. Ты все понял?

— Но вы же не хозяин машины?

— Что? — спросил он и развел руками.

— И не владелец компании.

— Что? — уже громче спросил он.

— Если вы не хозяин машины и не владелец компании, тогда откуда мне знать, что вы имеете право говорить, типа, все в порядке.

Он тряхнул головой и посмотрел на небо.

— Ну и придурок, твою мать!

— Скажите мне, кто водит эту машину, — проговорил я. — Может, тот, кто ее водит, должен сказать мне, что все о'кей.

— Бога в душу мать!

— Только так будет правильно.

Один из чернокожих парней даже взвыл:

— О-о-и-и-и!

Фрэнк швырнул блокнот на землю и ринулся назад, в помещение склада. Чернокожие парни принялись демонстрировать друг другу золотые зубы и переглядываться. Вскоре Фрэнк опять появился. Он привел крупного лысого мужчину лет пятидесяти с глазами навыкате, головой, похожей на дыню, и тоненьким голоском, как у больного ребенка. Мужчина сообщил мне, что он менеджер, и дал свою визитку. «Майкл Виникотта. Мясокомбинат „Люцерно“. Менеджер». Затем он сказал, что если моя страховая компания захочет с кем-нибудь связаться, то могут обращаться к нему. Он заявил, что высоко ценит мое желание все уладить и компенсировать хозяину машины материальный ущерб, но что в этом нет никакой необходимости.

— Может, нам следует оставить все как есть и вызвать полицию, чтобы получить протокол об аварии, — предложил я.

— Вали отсюда, урод недоделанный, иначе будет разбита не только долбаная фара, но кое-что еще, — взревел менеджер.

Я вернулся к «таурусу», проехал квартал и припарковался в гараже на Брум-стрит. Затем дошел пешком до кондитерского магазина, расположенного напротив «Люцерно», заказал двойной эспрессо без кофеина и сел около окна. Может, стоит вернуться, представиться Эдом Макмахоном[22] и сказать, что владелец «линкольна» выиграл билет достоинством в миллион долларов. Это звучало лучше, чем вся эта муть с разбитой фарой. Только они уже знают, что я не Эд Макмахон. Похоже, надо было именно с этого начать.

Когда я допивал уже третий эспрессо, из «Люцерно» вышел прыщавый толстяк. Джои. Он был в белом комбинезоне, резиновых сапогах и все в том же синем пальто. Так, так, так. Конечно, не тип из «линкольна», но все равно теплее.

Я заплатил за кофе и шел за ним два квартала до заведения с большой вывеской «Моллюски у Спина». Сквозь витринное стекло я видел, как он уселся на табурет у стойки бара и что-то сказал бармену. Тот поставил перед ним кружку темного пива, затем взял поднос со льдом и начал открывать раковины с моллюсками. В баре было еще четыре человека, но, похоже, они друг друга не знали, и никто ни с кем не разговаривал. Еще человек шесть сидели в маленьких кабинках. Этакое местечко, куда можно зайти в рабочей одежде.

Когда на подносе образовалась горка моллюсков, бармен поставил его перед Джои и отправился к другим посетителям. Джои как раз поднес ко рту раковину и принялся смачно высасывать ее содержимое, когда я подошел к нему сзади и сказал:

— Привет, Джои!

Джои повернулся, посмотрел на меня, и тут я ткнул пальцем ему в горло. Он моментально покраснел, а глаза вылезли из орбит. Джои схватился за горло и закашлялся. Непрожеванный моллюск вывалился у него изо рта прямо на пол.

— Не стоит так быстро есть, можно подавиться, — посоветовал я.

К нам тут же подскочил бармен и спросил:

— Он в порядке?

Я сказал, что в полном порядке и что я умею делать искусственное дыхание. Мы привлекли внимание каких-то парней, сидевших в углу, но, увидев остатки моллюска на полу, они сразу же потеряли к нам интерес. Бармен же вернулся к другим клиентам.

Джои сполз с табурета и не слишком уверенно замахнулся на меня правой рукой. Я отвел удар раскрытой ладонью и ткнул ему пальцем в глаз. На этот раз он побелел, пошатнулся, перелетел через табурет и повалился на пол.

Бармен и четыре парня, сидевших в зале, удивленно на меня посмотрели.

— Похоже, перестарался с искусственным дыханием, — сообщил им я.

— Может, «скорую» вызвать? — предложил ближайший ко мне парень.

— Может, только не сейчас.

Прижимая одну руку к лицу и пытаясь встать, Джои ползал по полу.