Смертельные тайны

Посол и его семья жили за живой изгородью, ничем не отличавшейся от той, что окружала дом Херарди. Участок также опоясывала находящаяся под напряжением ограда с огромными, украшенными орнаментом чугунными воротами и охраной.

Свернув на дорожку, Галиано протянул удостоверение в окно первому секьюрити. Тот наклонился, затем шагнул к будке. Через несколько секунд ворота распахнулись внутрь.

Мы по широкой дуге подъехали к дому, где удостоверение проверил второй охранник. После чего он нажал кнопку звонка. Дверь открылась, и нас передали слуге.

– Миссис Спектер ждет, – сказал тот, глядя куда-то в сторону. – Прошу за мной.

Обстановка мало отличалась от дома Херарди: обшитый деревянными панелями кабинет, дорогая плитка, мебель и произведения искусства. Ковер на этот раз был бахтиярский.

Встреча наша, однако, выглядела совершенно иначе.

У миссис Спектер были медного цвета волосы и ярко накрашенные губы и ногти. Шелковый брючный костюм цвета лепестков подсолнуха и такие же сандалии. Тонкая материя словно плыла вокруг хозяйки дома, шедшей нам навстречу, и вместе с ней плыл запах духов «Иссей Мияки».

– Рада вас видеть, детектив Галиано, – произнесла она с французским акцентом. – Хотя, конечно, предпочла бы, чтобы это случилось при иных обстоятельствах.

– Как вы себя чувствуете, миссис Спектер?

Ее пальцы казались призрачными в коричневой ладони Галиано.

– Хорошо, спасибо. – Дама с отработанной улыбкой повернулась ко мне. – Это та молодая женщина, о которой вы говорили?

– Темпе Бреннан, – представилась я.

Миссис Спектер протянула руку с ярко-красными ногтями. Кожа ее была такой нежной, а кости столь изящными, что я, казалось, пожимаю руку ребенка.

– Спасибо, что согласились оказать услугу местным властям. Это очень много значит для моего мужа и меня.

– Надеюсь помочь, чем смогу.

– Прошу извинить меня за грубые манеры.

Она приложила одну руку к груди, показывая другой на кресла в нише по правую сторону комнаты.

– Садитесь, пожалуйста. Хотите чаю или кофе? – Хозяйка перевела взгляд с Галиано на меня.

Мы оба отказались.

– Скажите же, детектив, что у вас хорошие новости.

– Боюсь, у меня их нет, – мягко ответил Галиано.

Краска отлила от ее лица. Улыбка дрогнула, но не угасла.

– Но и плохих тоже нет, – поспешно добавил он. – Просто хотелось связаться с вами, проверить кое-какие факты и узнать, не произошло ли чего-нибудь со времени нашего последнего разговора.

Она опустила руку на подлокотник, откинувшись на спинку кресла.

– Я пыталась, как могла, но в голову не приходит ничего, кроме того, что я вам уже рассказывала.

Несмотря на все ее усилия, улыбка исчезла с ее лица, и она потянула за нить, что болталась в обивке кресла.

– Ночами не сплю, раз за разом вспоминая прошлый год. Я… мне трудно говорить, но я, похоже, упустила многое из того, что происходило прямо на моих глазах.

– Шанталь переживала трудные времена. – Тон Галиано не имел ничего общего с тем, что я слышала в доме Херарди. – Как вы сами говорили, она не отличалась открытостью в общении с вами и вашим мужем.

– Мне следовало быть наблюдательнее, восприимчивее…

Лицо ее в обрамлении рыжих волос казалось мертвенно-белым. Лакированный ноготь бездумно перебирал нити обивки, словно управляемый из независимого источника.

У меня сжалось сердце от жалости к ней, и я попыталась найти слова утешения.

– Не вините себя, миссис Спектер. Никто из нас не в силах полностью контролировать своих детей.

Она перевела взгляд с Галиано на меня. Даже в тусклом свете я видела ее ярко-зеленые контактные линзы.

– У вас есть дети, доктор Бреннан?

– Дочь – студентка университета. Я знаю, как тяжело порой бывает с подростками.

– Да.

– Вы не против, если мы еще раз вернемся к некоторым вопросам, миссис Спектер? – спросил Галиано.

– Если это может хоть чем-то помочь…

Достав блокнот, он начал уточнять имена и даты. Все это время миссис Спектер бездумно теребила обивку: то топорщила, то разглаживала. Ноготь то и дело царапал ткань, подбрасывая в воздух волокна.

– Первый раз Шанталь арестовали в позапрошлом году в ноябре.

– Да, – бесстрастно ответила она.

– В отеле «Санта Люсия» в Первой зоне.

– Да.

– Второй раз – в прошлом июле.

– Да.

– В отеле «Белла Виста».

– Да.

– С августа по декабрь прошлого года Шанталь провела в Канаде, лечилась от наркотической зависимости.

– Да.

– Где?

– В реабилитационном центре возле Шибугамо.

Глядя, как тонкое волоконце планирует на пол, я вдруг вздрогнула, услышав знакомое название. Посмотрела на Галиано, но он, похоже, ничего не заметил.

– Это в Квебеке?

– На самом деле это лагерь в нескольких сотнях миль к северу от Монреаля.

Однажды я летала в Шибугамо на эксгумацию. Лес там был такой густой, что вид с самолета напоминал цветную капусту.

– Программа учит молодежь брать на себя ответственность за употребление наркотиков. Порой это тяжело, но мы с мужем решили, что так ей будет лучше. – Она слабо улыбнулась. – Отдаленное расположение гарантирует, что все участники пройдут полный курс терапии.

Допрос продолжался несколько минут. Я не сводила взгляда с красных ногтей.