Смертельный Дар. Безумства Королей

– Думаю, траур королевы может ее оправдать, – Оквус встал и вышел из-за стола, потягивая затекшую спину. – Проводите меня в ее покои.

Или решительный вид самого лорда-регента, или внушительный вид охраны за его спиной так повлиял на настрой пятерки телохранителей Грэи Трэйдор, но мужчины сами вышли из скрытных ниш перед дверью в покои. Старший из них, немного замявшись, сделал шаг вперед и замер напротив Оквуса, который с показным безразличием рассматривал свои ногти на правой руке.

– Королева приказала никого не впускать к ней, ваша милость, – сказал телохранитель – плечистый увалень с простым лицом, испещренным шрамами. Его можно было бы принять за помощника кузнеца, если бы не внимательные, холодные глаза, достаточно повидавшие за свою жизнь.

– Вот как? – усмехнулся Оквус, за спиной которого стояли два десятка опытнейших воинов, вооруженных до зубов. Одно его слово – и от этих выскочек не осталось бы и мокрого места. Но лорд-регент не должен был так поступать с подданными своей страны.

Мужчина напротив нервно облизнул губы, но продолжал стоять не шелохнувшись. Оквусу это понравилось. Выдержка в такой опасной ситуации многого стоила. И ведь телохранитель не оправдывался, не пытался выторговать свою жизнь и жизнь остальной охраны, а просто делал то, что должен был. Возможно, он даже предпочел бы увидеть этого крепыша вторым командиром в своей охране вместо того несдержанного выскочки.

– Я, конечно, могу уйти и прийти позже, когда ее величество снизойдет до приема лорда-регента Короны, – пожал плечами Оквус. – Но раз уж я тут…

– Я немедленно доложу о вашем визите, ваша милость! – быстро нашелся телохранитель. – С вашего позволения…

Оквус благосклонно кивнул, а когда мужчина исчез за дверью, жестом поманил к себе Ильрэна.

– Пригляди за ним, – шепнул ему на ухо лорд, – он мне нравится. Если остальные ему под стать – забери и их.

Ильрэн понятливо кивнул и отступил к остальным Чехранам.

«Интересно, – подумал Оквус, – что там сейчас рассказывают этой наседке? Наверняка описывают количество вооруженных людей за спиной позднего посетителя».

Дверь открылась, и выскользнувший телохранитель согнулся в почтительном полупоклоне.

– Королева ждет вас, ваша милость, – сказал мужчина и, когда канцлер прошел мимо, добавил шепотом так, чтобы мог слышать только он. – Она спит.

Внутренне усмехнувшись находчивости и благоразумию охранника, Оквус зашел в королевские покои. Он прошел пустую приемную и шагнул в спальню, жадно вдыхая парящий в воздухе аромат жасмина, любимых и неизменных духов Грэи Трэйдор.

«И ее матушки», – с легкой грустью напомнил себе Оквус, останавливаясь в проходе.

В просторной комнате царил полумрак. Из десятка канделябров горели только два. Один у входа, по правую руку от замершего Оквуса, второй на столике в углу. Возле столика, в большом кресле, спала старшая дочь, принцесса Аллия, свернувшись калачиком под теплым пледом. Сама королева склонилась над колыбелью, стоявшей вплотную к ее просторной кровати. Грэя дремала над убаюканной младшей дочерью Уллией, но моментально проснулась от шума в коридоре. Королева медленно встала, стараясь не потревожить сон дочерей. Оквус невольно залюбовался ею, прекрасной даже в горе. Как и у ее матери, у Грэи были такие же плавные линии лица, придающие ей обманчивой мягкости, и такой же высокомерный и холодный взгляд небесно-голубых глаз.

Канцлер знал, что только одна черта внешности, а именно заметная лопоухость, досталась ей от настоящего отца – небогатого виконта из Лутера. Настырный и пылкий, по слухам, юноша ради встреч с матерью Грэи переплывал Криллу, хотя в том месте, где на юго-западе Давора лежали земли Ашдоров, коварная река имела слишком быстрое течение. Грэя ловко скрывала этот маленький изъян за густыми волосами, и несведущие люди даже не догадывались о нем. Как и о том, что к смерти того лутерца, с которым Эллия Ашдор успела вступить в связь, приложил руку сам будущий канцлер. Позже, после того, как Эллия благополучно родила дочь, ее тут же отправили в столицу, где быстро сыграли пышную свадьбу, скрепившую союз северных Трэйдоров и южных Ашдоров.

Оквус шагнул навстречу королеве, с трудом сдерживая порыв, копившийся в его душе слишком долго, мысленно отмечая изящный силуэт точеной фигуры, подчеркнутый скромным траурным платьем.

«Черный ей к лицу», – подумал Оквус и замер на месте, встретившись с обжигающим взглядом королевы. В светло-голубых глазах Грэи было столько ненависти, что канцлер едва не отступил назад. На короткий миг ему даже показалось, что перед ним стояла не Грэя, а ее мать.

Королева молча прошла мимо него в сторону приемной. Оквус пропустил ее с учтивым поклоном и пошел следом, мимолетно бросив взгляд на опухшее от слез личико старшей принцессы, в которой природа сохранила все те же отличительные родовые черты, передаваемые по женской линии у Ашдоров.

Вернувшись в приемную, канцлер прикрыл за собой дверь в спальню. Королева стояла у открытого окна, выходящего во внутренний двор, и не сводила взгляда с Оквуса.