Смертельный юмор

– Да сделай ты уже что-нибудь! – изворачиваясь, зашипела я в его сторону.

Ираклий не нашел ничего лучше, как подойти и просто пхнуть по-детски неуклюже под колени моего соперника. И это сработало – тот, совсем не ожидая нападения сзади, отвлекся, что мне дало возможность для маневра.

Я изловчилась и, дернув за свой кулон, активизировала его и приложила к шее худого. Он дернулся, обмяк и кулем сполз до земли. Приближались голоса, мелькали фонари, и собачий лай был все отчетливей.

– Бегом! – Я дернула Ираклия за руку. – Не стой столбом!

Он как-то встряхнулся, я схватила его покрепче и просто потащила за собой, мы взбежали на скрипящее крыльцо, дернули дверь и очутились в уже знакомом нам месте, которое сейчас в лунном свете выглядело немного устрашающе.

Я по привычке осмотрелась, увидев старый стул, решила воткнуть его ножку в две дверные ручки, чтобы получился некий засов или запор – хоть ненадолго, но это поможет нам выиграть время и остановит наших преследователей. Этот метод мной был опробован неоднократно и довольно часто меня вот так выручал.

– Где же тут вход в подземелье? – поежился Ираклий.

– Меня и саму это интересует. – Я завертелась на месте, в этот момент луна, видимо, снова зашла за тучи и перестала освещать это пространство. Хоть в коридоре и не было окон, но дверь, которая вела в большую комнату и сейчас была открыта нараспашку, давала лунному свету проникать везде.

Ираклий вдруг дернул меня, кивая налево, и сам шагнул туда. Начал толкать, как мне показалось, просто стену. Но низенькая дверца, практически незаметная сейчас, ему не поддавалась.

Я приложила усилия, и мы, толкнув ее вместе, нырнули вниз. И сделали это очень вовремя – судя по отблескам из окон комнаты, уже заметались огни фонарей. Мы, тяжело дыша и согнувшись, как говорит моя тетушка, «в три погибели», плотно прикрыли дверь, авось наши преследователи не знают про тайный лаз и не подумают, что мы вообще полезли сюда.

Пыль, затхлый запах и что-то мягкое вокруг, главное, сейчас не расчихаться.

Я посветила фонариком, увидела низкие своды в паутине, старый сундук и много хлама – остатки сломанных стульев, сломанную и белеющую, как кость, раму от зеркала или картины, заметила еще одну дверь – то ли настоящую, то ли просто снятую с петель и поставленную сюда на хранение.

Мы, практически сползая по шершавой и холодной двери, опустились на пол, прижались к ней спиной, выключили фонарик – сейчас не время куда-либо двигаться, нужно просто замереть и ждать.

За дверью мимо нас кто-то очень торопился, шаги раздавались громкие и тяжелые. По всей видимости, шло несколько человек.

– Где они?

– Спрятались, по-любому.

– Смотри в комнатах, а я обыщу улицу.

– Ты иди на чердак.

Кто-то выматерился, шаги начали удаляться, но все равно еще были слышны. Этот дом, словно резонатор, пропускал все звуки через себя. Но громче чем какие-либо шаги, я слышала, как стучит сейчас сердце Ираклия – того и смотри выпрыгнет. В какой-то момент топот снова начал нарастать и мимо нашей дверцы прошли те, кто искал наши следы по всему дому.

– Нет их здесь!

– Да на улице они!

– За каким чертом они в дом попрутся?

Прошло не так много времени, как раздался топот сверху, видимо, хозяева базы решили, что мы остались на улице, и отправились на наши поиски уже туда. Хлопнула дверь, шаги затихли.

Несколько минут стояла полная тишина, я выдохнула и уже хотела отворить дверцу, как шаги раздались снова. Кто-то спускался медленно по скрипучей лестнице, и этот кто-то, судя по походке, был достаточно грузный и сейчас разговаривал по телефону:

– Да не буду я там смотреть. Может, этот ход просто легенда какая-то. А тем более сейчас.

Голос замер, видимо, прислушивался к ответу собеседника.

– Ты смотрел, какое число на календаре? Да еще и полнолуние. Как раз самое время ему появиться.

Опять тишина, потом возмущенный голос:

– Как кому? Серебряному оборотню. Ну не зря же про него говорили, что днем он был нормальный человек, купец, а в полнолуние становился волком и через этот ход как раз и уходил в лес на охоту. А если не успевал уйти, то разрывал тех, кто попадался ему на пути. Спастись можно было, только если поджечь его логово. Но на это никто не решался. А вдруг Серебрянский не оборотень, как тогда оправдываться за порчу имущества?

Снова молчание. И в этой звенящей тишине раздался вой совсем рядом со мной.

Я чуть не подпрыгнула. Мурашки побежали по коже, и я почувствовала, что на моих руках поднимаются волосы – дыбом или нет, я не знала, но мне реально стало страшно, хотя к мистике я вообще отношусь с глубоким скептицизмом.

Выл Ираклий.

– Мужики, там оборотень! – орущий мужской голос как ветер промчался по коридору.

– Где?

– Какой?

– Он ожил и воет!

– Поджигай! Еще оборотня нам не хватало!

– А беглецы? Вдруг они внутри все-таки?

– Сгорят ведь.

– Ну и хрен с ними! Все равно грохнуть надо было. А так все само собой получится. Даже на руку. И с трупами возиться не надо теперь.

– Поджигай!

– Плесни бензинчику, лучше пойдет.