Смертельный вкус Парижа

Елена вытащила из сумочки сигаретную пачку, Дерюжин заметил и покачал головой. Она послушно бросила пачку в тарелку с объедками. Меня покоробило, что он ей указывал, а еще неприятнее было, что моя жена беспрекословно послушалась полковника.

– Когда я спутал их голоса, Марго сообразила, что ее алиби прохудилось. Я сделал вид, что ничего не понял, но она опасалась, что рано или поздно даже такой тугодум, как я, сложит два и два. Возможно, тогда она и решила избавиться от меня и свалить мое убийство на Елену вместе с убийством Люпона. Кстати, во время нашего с ней разговора на линии послышался клик – такой бывает, когда соседи по спаренному телефону поднимают трубку. Я решил проверить, не слышали ли они в последние дни каких-нибудь телефонных бесед Марго. Она девушка интересная, с бурной личной жизнью, вполне можно было предположить, что окружающие интересовались ею.

Елена снова надулась, на этот раз такая инфантильность меня разозлила:

– Ну что?! Что?! Ее уже на свете нет, а я все еще не могу признать, что она привлекала внимание?

– Что тут признавать? Я сама это прекрасно по тебе заметила. – Елена презрительно прищурилась.

– Хорошо, давай тогда похороним утверждение, что ты не ревновала, идет?

– Так кто-нибудь подслушивал Марго? – Дмитрий предпринял очередную благородную, но напрасную попытку прекратить нашу пикировку.

– Да, но я не успел выяснить это до нашей встречи. Потом, уже после смерти мадемуазель Креспен, оказалось, что владелица дома мадам Томази действительно имела такую невинную слабость. И по счастливой случайности любознательная старушенция слышала, как Марго назначала Люпону встречу под мостом.

– Почему же она ничего не сообщила полиции? Ведь эта история была во всех газетах!

– Потому что сама не поняла, что услышала. Я полчаса выслушивал ее жалобы на поздние возвращения мадемуазель Креспен, на ее парковку прямо под окнами, на то, что та вечно занимает телефон. Но все это не имело отношения к убийству. Я уже отчаялся, как вдруг старая карга пожаловалась, что Марго намеревалась поселить у себя какого-то мужчину, хотя по договору не имела на это права. Зная Марго, трудно было поверить, что она собиралась рисковать своей арендой ради того, чтобы кого-то приютить. Оказалось, бдительная домовладелица подслушала, как Марго обещала какому-то мужчине привезти ключ. Я, естественно, передал это Валюберу. Тот изрядно намучился со словоохотливой мадам Томази, но все-таки выпытал из нее, что разговор о ключе случился как раз в вечер убийства Люпона.

– Это объясняет, зачем Люпон поперся под мост.

– Да. Марго выбрала хорошее место: близко к ресторану, но безлюдно и ниоткуда не проглядывается.

– А если бы там оказался клошар?

– Тогда не знаю. Может, увела бы Люпона подальше, а может, у нее нашлась бы лишняя пуля и для клошара.

– Почему же ты не пошел в полицию?

– У меня по-прежнему не было неоспоримых улик против нее. Ее мать могла ответить вместо нее, но я не мог доказать, что именно это и произошло. И никто не поверил бы, что оружие мне подкинули на аукционе. Но я надеялся, что известного мне хватит для сделки с ней. Или для моей совести.

– Интересно, как она отреагировала на предложение признаться в убийстве ради пистолетика? – ехидно заметила Елена.

– Ради пистолетика, который ей… – Я почувствовал под столом удар в лодыжку, одновременно с которым боярин состроил мне страшные глаза. – Ради пистолетика, из которого убили Люпона, и ради свободы. Я бы дал ей время покинуть Францию. Впрочем, я предполагал, что она обманет меня, но не мог же я сказать ей: «Проше, пани, возьмите пистолет, чтобы я мог вызвать полицию и поймать вас с поличным!»

– Приблизительно это ты и сделал. Она ожидала, что ты попытаешься вызвать полицию, но знала, что в этом ресторане вся обслуга будет на ее стороне. Ты все время недооценивал ее.

– Надо было договориться с Валюбером заранее, – сдвинул брови Дерюжин.

– Я не решался. А вдруг она откажется от пистолета? Или инспектор появится слишком рано, пока оружие у меня? Хорош бы я был, застигнутый с такой уликой в кармане. Но как только браунинг оказался у нее в сумке, я сразу распахнул окно, а потом изо всех сил тянул время, надеялся, что полиция вот-вот появится. – Позорные подробности своего ресторанного выступления я опустил, поскольку они к делу никак не относились. – Мой план был вовсе не так уж плох. Вот только никто не появился.

Полковник виновато крякнул:

– Я видел окно, но не мог же я оставить Елену Васильевну одну, – растерянно закусил он ус, ласково попенял Елене: – Напрасно вы из автомобиля выскочили!

Елена всплеснула руками:

– Мы ждали, ждали, ждали… Уже думали, вы никогда этот ужин не закончите! О чем можно было так долго с ней беседовать?

– Я в страшном сне не мог предположить, что ты там окажешься…