Смертельный выстрел

Уэсли Эймс действительно был очень похож на мертвеца. Черты его лица, резкие и при жизни, после смерти исказились и заострились. На нем была белая рубашка с расстегнутым воротником и вычурный малиновый жилет с рядом больших серебряных пуговиц. Пуговица посередине груди отсутствовала; на ее месте виднелось округлое отверстие с кружком запекшейся крови. Эймс немного наклонился вперед, так, что можно было видеть другое отверстие, пробитое пулей на выходе в белой кожаной обивке кресла.

— Похоже, прямо в сердце, — сказал Григгс. — Надо думать, умер он мгновенно.

— Мы с Тимом вломились в комнату через минуту после выстрела, и он был уже мертв, — объяснил Шейн. — Наверное, он так и не успел понять, что в него стреляли.

Григгс выпрямился и оглянулся вокруг.

— В комнате только один выход?

— Я ничего не знаю об устройстве дома и пока что никого не спрашивал, — ответил Шейн. — Вон та дверь сзади, должно быть, ведет на балкон.

В задней стене комнаты действительно имелась дверь, остекленная в верхней части. Справа от двери располагались два широких окна, оба плотно закрытые и запертые изнутри на задвижки.

Григгс и Шейн, не сговариваясь, направились к задней двери, Рурк что-то лихорадочно писал в блокноте. Задняя дверь, как и входная, была снабжена изнутри тяжелой латунной задвижкой, плотно загнанной в гнездо. За дверью горела лампочка. Глядя сквозь остекленный верх, Шейн увидел узкий балкон со стальным сетчатым ограждением и каменную лестницу, спускавшуюся от балкона к земле вдоль стены дома. Такая архитектурная деталь в стиле позднего Мура была популярна в Майами в начале двадцатых годов.

Сержант Григгс подошел к окнам и осмотрел задвижки.

— Все заперто и никаких следов, — проворчал он. Окончив осмотр, Григгс вернулся к столу. Уэсли Эймс, без сомнения, был очень аккуратным человеком. На столе не было пепельницы и каких-либо признаков того, что хозяин комнаты курил. Справа возле стола на керамической подставке стояла хромированная электрокофеварка, шнур от которой был подсоединен через удлинитель к стенной розетке. Кофеварка была автоматической, со встроенным термостатом, поддерживавшим температуру напитка на требуемом уровне.

Справа от Эймса на столе стоял кофейный прибор с остатками крепко заваренного кофе. По левую руку располагались два изящных ящичка для корреспонденции: один был наполовину заполнен нераспечатанными письмами, адресованными Уэсли Эймсу, в другом лежала дюжина писем, аккуратно вскрытых ножом вдоль длинной стороны конверта.

Перед мертвецом стоял дорогой диктофон последней модели с выносным микрофоном на подставке, укрепленным так, чтобы сидящему было удобно надиктовывать текст.

Все предметы стояли на своих раз и навсегда отведенных для них местах. Кабинет Уэсли Эймса идеально подходил для делового человека с устоявшимися привычками.

— Сержант, пришли ребята из лаборатории! — крикнул Гриффин, нарушив тишину комнаты. — Похоже, на этот раз работы для них немного. Их можно впустить, или они подождут в коридоре, пока вы не закончите?

— Я уже закончил, — сказал Григгс.

Он вышел из комнаты вместе с Шейном и Рурком, пропустив фотографа, специалиста по отпечаткам пальцев и медэксперта с помощником.

— Постарайтесь побыстрее, ребята, — добродушно сказал Григгс. — Несколько отпечатков, фотографии и короткий рапорт. Ну а вас, док, попрошу выяснить, что послужило причиной смерти. Но будьте повнимательнее в заключениях, иначе я поймаю вас на слове. А мы немножко поговорим и пойдем баиньки, — он взглянул на Шейна с репортером. — Не знаю, как вы, проказники, а я обычно сплю у себя дома.

Ральф Ларсон сидел на диване в той же позе, в которой его оставили, уперев локти в колени и закрыв лицо ладонями.

Адвокат из Нью-Йорка удобно устроился в кресле с сигарой в зубах, то и дело отхлебывая из своего бокала. Марк Эймс, неестественно выпрямив спину, сидел на стуле возле двери, нервно курил сигарету с длинным мундштуком и озабоченно оглядывался вокруг, словно ожидая очередной неприятности.

— К сожалению, джентльмены, мы с вами не успели познакомиться, — сказал Григгс, спустившись в прихожую. — Буду очень рад, если кто-нибудь укажет мне комнату, где я бы мог без помех поговорить с каждым из вас.

Марк Эймс торопливо поднялся на ноги.

— Я Марк Эймс, брат убитого, — сказал он. — А это мистер Шустер, адвокат из Нью-Йорка, наш гость. Секретаря Уэсли и миссис Эймс сейчас нет дома. Его зовут Виктор Конрой; его кабинет находится на первом этаже и служит также библиотекой. Мы можем поговорить там.

— Вы живете здесь, вместе с братом? — осведомился Григгс.

— Разумеется, нет, — казалось, Эймс был удивлен самой возможностью возникновения подобной мысли. — Он терпеть меня не мог, а я… я отвечал ему взаимностью, — признался он. — Сегодня я посетил его дом впервые за последние несколько месяцев.

— Ясно. Я позову вас через несколько минут, мистер Эймс.

Григгс направился к двери, на которую указал Эймс.

— Пошли, Джимми, — бросил он, через плечо своему шоферу. — Приготовь записную книжку.

Открыв массивную двустворчатую дверь, Григгс включил в комнате свет и обернулся.