Смерти вопреки

Деревню я знал. Пароль тоже. Дорогу найду. Приду, после чего партизаны выведут меня на цель. И что дальше? При неудачной операции – меня расстреляют. Если все пройдет хорошо, то тут возможны варианты. Может быть, даже смогу войти в команду подполковника Быкова и укатить вместе с ним в Москву. Вот только в этом было одно «но». Носитель важной военной тайны, который неизвестно сколько времени болтался в немецком тылу. Чревато неприятными последствиями. Сразу вспомнят дело об избиении вышестоящих офицеров… Так что выбора особого у меня не было. Так и сделаем.

«Напрягаться не буду, а просто изображу активность».

Все эти мысли ходили по кругу у меня в голове и никак не могли упорядочиться, пока я провожал взглядом военную колонну. Замыкающим в колонне проследовал легковой автомобиль в сопровождении охраны. Водитель-мотоциклист и пулеметчик были в черных прорезиненных плащах и защитных очках.

«Мне бы такой транспорт, – сразу подумал я, стоило мне его увидеть. – Живо бы до леса домчался».

Не успел я так подумать, как вдруг неожиданно раздался чей-то громкий голос, назвавший знакомую мне фамилию:

– Товарищ Мошкин!! Какая встреча!! Вы не рады меня видеть?!

От удивления я даже застыл на пару секунд на месте. Это как понять? Обойдя сарай, я покрутил головой по сторонам и только после этого осторожно выглянул. У входа в деревянный барак, неизвестно каким образом оставшимся целым, стояло два немецких офицера (капитан и лейтенант) и мужчина в наброшенной на плечи немецкой шинели. Его я узнал сразу. Он был один из двух предателей, фотографии которых мне показал тогда Мошкин. Эта троица сейчас стояла напротив пленных, выстроенных в две шеренги, которых окружало около десятка солдат, вооруженных винтовками и автоматами. Еще два автоматчика стояли поодаль. За ними в грязи, раскинув руки, лежало три трупа. Два офицера и солдат.

– Выходи! Выходи вперед, Мошкин! Не стесняйся! Поздоровайся с господами офицерами! – затем предатель повернулся к капитану и сказал: – Господин капитан, этот офицер работает в СМЕРШе. Он человек Берии. Приехал из Москвы.

Лейтенант перевел это капитану. Тот какое-то время изучал пленного с ног до головы. Причем взгляд у него был колючий и оценивающий. У меня даже мелькнула мысль, что тот оценивает Мошкина сразу в двух вариантах: как человека и как мишень. Девяносто процентов я бы поставил на то, что фриц был сам контрразведчиком.

Капитан отдал команду, после чего фельдфебель рявкнул, и один из солдат с автоматом подбежал к первому ряду и вытолкал стволом человека. Да, это был он, старший лейтенант Мошкин, собственной персоной. Неожиданно пошел дождь, и капитан, бросив кислый взгляд на небо, развернувшись, вошел в барак, за ним следом шагнул лейтенант, а последним – предатель. Пока охранники строили пленных в колонну по четыре человека, чтобы гнать дальше, Мошкина тем временем фельдфебель и солдат завели в барак. Второй солдат остался стоять у двери. Мне было интересно, о чем они там говорят, но еще интересней была мысль о том, что выведи я этого иуду и Мошкина к нашим частям, то у меня был шанс стать героем. Вот только это было нереально. Тут самому бы выкрутиться, а уж с такими довесками…

Бок уже не так сильно жгло. Неожиданно захотелось есть. Горячего наваристого супа.