Смертоносный вирус «А». Кто «заразил» СССР Афганской войной

— Итак, товарищи, по гератскому мятежу мы отработали как смогли. Не очень хорошо и не очень плохо. Достаточно оперативно посылали текущую информацию в Центр. Мол, тогда-то и тогда-то в таком-то месте такие-то воинские части перешли на сторону мятежников. Или тогда-то и тогда-то там-то и там-то разъяренная толпа ворвалась туда-то. Спасибо нашим каэровцам![38] Они получали сведения от своих доверенных лиц в совколонии. Такая информация безусловно необходима, когда в доме пожар и нужно думать, с какой стороны начинать его тушить. Однако это всего лишь фиксация уже произошедших событий. Точно такую же информацию посылали Богданов, дальние «соседи», люди Горелова. Они по-другому не умеют. Перед ними стоят иные задачи. А вот мы не так должны информировать Центр. Это житель тундры — едет на нартах, что видит, о том и поет, мы же должны работать с прицелом «на опережение». Мы должны представлять прогнозы предстоящих в стране событий. Ведь мы политическая разведка!

Закончив последнюю фразу, Осадчий, ехидно улыбаясь, оглядел сидящих в кабинете сотрудников. Орлов-Морозов по-прежнему смотрел на начальника спокойным ничего не выражающим взглядом своих серо-голубых глаз, однако его холеные пальцы начали крутить серебряную чайную ложку. Старостин, уставившись в чашечку с изюмом, похоже, решил пересчитать все изюминки. Только Вова Хотяев, восприняв слова начальника как упрек в свой адрес, возбудился и забасил скандальным тоном:

— Вилиор Гаврилович! Мы не раз готовили прогнозы. Еще два месяца назад мы спрогнозировали мятеж в Герате.

— Что-то я не видел такого материала, — удивленно возразил Осадчий.

— В той записке, которую мы направили, кстати, за вашей подписью, не говорилось прямо о Герате. Там был изложен сценарий, который мог реализоваться в Кабуле или в любом другом городе Афганистана. Этот сценарий полностью подтвердился в Герате. Мы послали эту записку в Центр почтой. А в Москве коллеги, видимо, не обратили на нее никакого внимания.

— Хорошо, давайте будем посылать такого рода документы телеграфом, — предложил Осадчий.

— Вы думаете, в этом случае их постигнет другая участь? — не унимался строптивый Вова Гвоздь.

— Тогда такие записки прочитают хотя бы Крючков или Медяник, — парировал резидент.

— Вилиор Гаврилович!.. Я понимаю, что вопрос о том, как послать документ… телеграммой или по почте, очень важен, — тихо и без эмоций в голосе сказал Орлов-Морозов. — Однако мне представляется. куда как более важным, что мы напишем в таких документах, какие прогнозы представим начальству. В Москву. сейчас. по всем каналам. идет бравурная информация. Мол, революция набирает силу, наши афганские друзья. добиваются существенных успехов в революционных преобразованиях, расширяют. свою социальную опору. Однако мы-то знаем…. что это не так. Мы знаем… что положение… в стране очень опасное. Как в таком. случае будет смотреться… наша информация на общем. фоне и будет ли. она правильно воспринята начальством.

— Это зависит от того, что и как мы напишем, — резонно заметил Осадчий. — Вот ты, Валерий, скажи, какой прогноз по поводу развития Апрельской революции ты мог бы дать?

Старостин, оторвавшись от подсчета изюминок в стеклянной чашечке, мрачно сказал:

— Самый безрадостный.

— Как бы нас. за такие прогнозы. не разогнали, — за три выдоха высказал свои опасения Орлов-Морозов. — Я слышал, в Центре уже. обсуждался вопрос о целесообразности существования. кабульской резидентуры. Некоторые. считают, что. АГСА… вскоре будет способна передавать. необходимую информацию в Москву, а резидентура не нужна.

Слушая эти слова заместителя резидента, Старостин не смог сдержать смешок. Все это заметили.

— В чем дело? — строго спросил Осадчий, грозно глядя на молодого оперработника.

— Знаете, о чем я сейчас подумал? О том, что такое совещание, как наше, уже проходило десять тысяч лет назад. Когда я слушал Александра Викторовича, мне на ум пришел один из эпизодов поэмы «Шах-наме»[39]. Вот его суть. К злодею-царю Зохаку, который казнит тех, кто приносит ему плохие вести, приходят предсказатели будущего — мобеды. Они должны истолковать его сон:

Уста мобедов сухи, влажны лица,Спешат друг с другом страхом поделиться:

Откроем тайну, истине верны, —Пропала жизнь, а жизни нет цены,А если правду скроем из боязни,То все равно мы не минуем казни.

Осадчий звонко расхохотался. Появилась улыбка и на лице Орлова-Морозова. Вова Гвоздь по-дружески хлопнул Валерия по плечу. После этого участники совещания подогрели чай и довольно долго приводили друг другу свидетельства мудрости древних книг.