Смешенье

– Пойми, свапаки – очень древняя джати. Они принадлежат к шудрам ахирам, пастухам из племени винхала, шестнадцатой ветви седьмого клана агникул.

– И?..

– Они делятся на две большие группы: чистых и нечистых; первая включает тридцать семь разрядов, вторая – девяносто три. Шудры ахиры входили в число тридцати семи, пока в конце третьей юги не переселились из Анхалвары и не смешались с жалким племенем мульграшей.

– И что с того?

– Джек, пойми, просто чтобы представить себе общую картину, что даже презираемые ими вирды считают этих людей дхангами самого низкого разбора (хотя несравненно выше дхомов!). А дханги, да будет тебе известно, вступали в браки с кальпасальхами из Калапура, которых чурались даже обезьянолюди хари, – теперь ты видишь, насколько они ничтожны?

– И в чём суть?

– Суть в том, что шудры ахиры были пастухами с зарождения золотого яйца, а свапаки с тех же времён…

– …кормили кровососущих насекомых в звериных лечебницах, которые содержат представители какой-то другой касты… да, да, знаю, мне это долго и скучно растолковывали. – Джек дёрнулся: какая-то личинка прогрызла ему ногу с внутренней стороны бедра и присосалась к артерии. – Но за столько тысячелетий они совершенно обнаглели, стали выкобениваться, требовали от здешних браминов непомерной оплаты, день-деньской слонялись по улицам и выпрашивали у прохожих подаяние…

– Ты говоришь как богатый франк о бродягах.

– Если бы тыща паразитов не пила сейчас мою кровь, я бы обиделся, а так твои издёвки нисколько меня не ранят.

Сурендранат рассмеялся.

– Прости. Когда я узнал, что ты устроился сюда, я подумал, будто ты дошёл до последней черты отчаяния. Теперь я вижу, что ты гордишься своей работой.

– Мы с Патриком – ой! – готовы трудиться за более умеренную плату, чем эти бездельники у входа, и считаем себя профессионалами.

– Можете считать себя покойниками, если не уберётесь из Ахмадабада, – сказал Сурендранат.

Сверху донеслись приказ на гуджарати и долгожданный скрип блока. Верёвка натянулась и оторвала Джека от пола. Он заизвивался, по возможности стряхивая насекомых.

– Брось! Они мушку боятся раздавить, что они сделают двум людям?

– Ой, Джек, им совсем не сложно сговориться, какая каста специализируется на резне.

Джека подняли над ямой и повернули – теперь под ним снова был пол. Набежали индусы с метёлками и принялись бережно смахивать раздувшихся клешей и пиявок. Затем его опустили на каменные плиты и начали развязывать. Как только руки оказались свободны, Джек сдёрнул повязку. Теперь он мог как следует разглядеть Сурендраната.

Когда они расставались на выходе из Суратской таможни более года назад, Сурендранат, как и Джек, был трясущимся скелетом и также передвигался враскоряку после тщательного обыска, которому подвергают всех вступающих в Могольскую империю, дабы убедиться, что они не прячут в заднем проходе персидские жемчужины.

Сейчас Джек выглядел не лучше тогдашнего, да к тому же был искусан и лежал на животе. Однако перед его носом расположились две превосходные кожаные туфли, украшенные алой бархатной парчой, и шёлковые шаровары в оранжевую и жёлтую полосу, на которые спускалась превосходная льняная рубаха. Наряд венчала голова Сурендраната. Он отрастил усы, но в остальном был чисто выбрит (зайти к цирюльнику с утра пораньше – удовольствие не из дешёвых). В носу красовалось внушительных размеров золотое кольцо, а снежно-белый тюрбан перевивала алая шёлковая лента с золотой каймой.

– Не моя вина, что я застрял в этой вонючей стране без гроша в кармане, – сказал Джек. – Чёртовы пираты!

Сурендранат фыркнул.

– Джек, когда я лишаюсь одной рупии, я не сплю ночь, ругаю себя и того, кто её у меня отнял. Можешь не распалять мою ненависть к пиратам, похитившим наше золото!

– Ну и отлично.

– Однако значит ли это, что другие индусы, принадлежащие к другой касте, говорящие на другом языке, живущие в другой части страны, должны из-за них страдать?

– Мне жрать надо.

– В Индии для европейца есть и другие способы прокормиться.

– Я каждый день вижу на улицах богатых голландцев. Флаг им в руки! Но я не могу заняться торговлей, не имея ни гроша за душой. К тому же вы, баньяны, такие прожжённые плуты – в сравнении с вами евреи и армяне что дети малые.

– Спасибо, – скромно поблагодарил Сурендранат.

– И не забудь, что в Сурате и других открытых портах за мою голову назначена астрономическая награда.

– Да уж, после того, как ты обошёлся с вице-королём, Домом Хакльгебера и герцогом д'Аркашоном, вся Испания, Германия и Франция желают тебя убить, – признал Сурендранат, помогая Джеку подняться на ноги.

– Ты забыл Османскую империю.

– Но Индия – совершенно особый мир! Ты видел лишь узкую полоску побережья. В глубине полуострова таятся неисчислимые возможности…

– О, я уверен, что одна яма с насекомыми ничем не лучше других.

– …для европейца, который умеет управляться с саблей и мушкетом.