Смятение чувств

— Все произошло так быстро и так неожиданно! В общем, в духе той аварии, благодаря которой мы с Эду познакомились.

— Не хочешь ли ты сказать, что вчерашняя ночь — это для тебя тоже своеобразная катастрофа? — спросила Ивети.

— Все может быть, — пожала плечами Элена. — Сейчас я ничего не могу понять. Мне надо разобраться не столько в сложившейся ситуации, сколько в себе.

— А я не вижу никакой трагедии в том, что у тебя будет молодой любовник, — высказала свое мнение Ивети.

— Нет, все не так просто, — вздохнула Элена. — Алма права: с Эду нельзя обращаться столь легкомысленно. Он влюбился в меня всерьез, и для него уж точно это может обернуться трагедией.

— Ладно, не думай о худшем, — посоветовала ей Ивети. — Все так или иначе со временем уладится.

Элена с ней согласилась, но тревожные мысли не покидали ее:

— Камила мне напомнила, что сегодня двадцатая годовщина со дня смерти ее отца. Велела съездить на его могилу и положить цветы. Ей было всего два года, когда его убили, она знает его только по фотографии, но он ей бесконечно дорог. Мне страшно представить, что было бы, если бы она узнала, что этот человек — вовсе не ее отец!

— Ты сегодня и впрямь не в себе, — с укором заметила Ивети. — Что это на тебя нашло? Как, по-твоему, Камила может узнать правду? Ты ей не скажешь, я тоже не скажу, а больше это никому и не известно.

— Нет, есть еще один человек, который знает эту тайну: мой отец. Но он уж точно не проговорится, потому что мы с ним не общались более двадцати лет.

— А тебе никогда не хотелось с ним повидаться? — спросила Ивети.

— Хотелось. Но что из того? Он сам отрубил все концы.

— Это же было так давно! С годами обиды забываются…

— Да я на него и не обижаюсь, — сказала Элена. — Все перегорело, обратилось в пепел. Своего отца я простила. А вот настоящего отца Камилы до сих пор не могу простить!

— Ты все еще его любишь?

Элена на секунду задумалась и ответила твердо, уверенно:

— Нет! Слава Богу, я изжила в себе это чувство. — Потом она вдруг усмехнулась и добавила, озорно сверкнув глазами: — Теперь я, кажется, люблю Эду!

Глава 6

Не сумев договориться с Эленой, а значит, и предотвратить возможную беду, Алма мужественно переживала свое поражение.

— Я не собираюсь отменять новогоднее торжество только потому, что Эду не пригласил на него своих друзей и, похоже, сам не намерен в нем участвовать, — сказала она мужу. — Наоборот, мы устроим грандиозный праздник — с оркестром, с фейерверком! Как-никак это не обычный Новый год, а Миллениум!

Данилу, всегда и во всем поддерживавший Алму, согласился с ней и на сей раз, а заодно полюбопытствовал:

— Ты не забыла позвать к нам на праздник эту новую сотрудницу, Синтию?

— Ну конечно, я ее пригласила. Специально для тебя! — криво усмехнулась Алма. — Я же не слепая, заметила, что ты на нее глаз положил.

— Да, я ею очень заинтересовался, — ответил он, лукаво сверкнув глазами. — С эстетической точки зрения. Уж очень хорошо и красиво она держится в седле!

Подобные шуточки были у них в порядке вещей. Данилу нарочно поддразнивал Алму, изображая из себя ловеласа и провоцируя ее на ревность. А она подыгрывала ему, не теряя, впрочем, бдительности, поскольку Данилу и в самом деле был всегда готов приволокнуться за какой-нибудь хорошенькой девушкой, случайно попавшей в поле его зрения. Алма же, как женщина умная, лишь подшучивала над этой слабостью Данилу и никогда не устраивала ему сцен ревности.

— Я пригласила не только Синтию, но и ее родителей, — добавила она. — Полагаю, они смогут оградить дочку от посягательства чересчур ретивых женатых мужчин.

— Ты, наверное, имеешь в виду Педру? — спросил Данилу и не удержался от смеха.

Алма тоже засмеялась, потому что представить Педру в роли обольстителя женщин было невозможно. Она попыталась это сделать, но в ее воображении возник слон, танцующий партию в классическом балете.

— Кстати, это еще одна проблема, которую я должна уладить, — сказала Алма уже вполне серьезно. — Мне надо как-то примирить нашего дикаря с Синтией. Он воспринял ее появление в штыки.

— Значит, я попал в самую точку? — удивился Данилу. — А мне казалось, я просто удачно пошутил насчет Педру. Чем же его не устроила Синтия?

— Да ничем! Ты же знаешь, у Педру есть теория: женщина на конюшне — это все равно что женщина на корабле. Он не хотел, чтобы я брала ее на работу и сейчас попросту игнорирует Синтию.

— А я думаю, это всего лишь примитивная ревность, — высказал свое мнение Данилу. — Педру всегда ходил у тебя в любимчиках, а тут у него вдруг появилась конкурентка. Ему не понравилось, что ты сразу приблизила к себе Синтию.

Он был не далек от истины. Педру возмутился, узнав, что Синтия в первый же день своей работы изменила рацион нескольким лошадям, включив в него дорогостоящие витаминные добавки:

— Эта дамочка слишком много на себя берет! — сказал он Алме.

— Синтия не дамочка, а молодая красивая девушка, — поправила его Алма. — Когда ты ее увидишь, она тебе тоже понравится, как понравилась лошадям.

— Не знаю, как насчет лошадей, а вас она точно очаровала.

Алма спокойно восприняла его упрек: