Смилодон

Да, смех не только продлевает жизнь, но и сохраняет ее. Не стали Буров с шевалье принимать грубый тон графа де Реца всерьез, похохотали с ним да и отправились на улицу Сен-Жак по душу Гийома Оноре. Вот с кем общаться было совсем невесело. Обретался он в древнем, как пить дать построенном еще в прошлом веке доме и являл собой редкий, напоминающий о Меровингах тип воина-франка – мощного, с могучими плечами, бревноподобной шеей и клешнеобразными руками. Трое его взрослых сыновей, также подвизающихся по оружейной части, были точь-в-точь похожи на отца и выглядели совершеннейшими громилами. Антураж дополняли высокие стены, напрочь отгораживающие дом от посторонних взглядов, крепкие запоры на массивных воротах и рычащие на дворе волкодавы. Злобно, слаженно, в унисон, такие не штаны – шкуру спустят сразу. Чувствовалось по всему, что непрошенных гостей здесь не жалуют.

– Кто вам дал знать про меня, господа? – с порога полюбопытствовал хозяин дома, когда наконец после унизительных расспросов – кто такие, откуда и зачем? – Бурова и шевалье допустили в мастерскую. – А, эти двое недоумков? Смотри-ка, еще не окочурились, ну да за этим дело не станет… Итак, господа, значит, вам нужен арбалет? – оценивающе воззрился он на гостей, кашлянул, поперхал горлом, и в голосе его послышалось сомнение. – Значит, не какая-нибудь там балестра для охоты на пернатых, а боевой арбалет, снаряженный болтами? М-да, ладно. Эй, Луи, принеси покажи.

– Да, отец, – старший из сыновей оторвался от работы, встал и живо приволок арбалет и полдюжины стрел. – Вот.

Двигался он, как заметил Буров, легко и споро, несмотря на вес, с отточенной, хорошей координацией. Такие в драке самые опасные – сильные, быстрые, массивные. При наличии некоторых навыков, естественно…

– Это мощное боевое оружие, сработанное лично мной. Бьет на три сотни шагов. – Гийом принял арбалет, трепетно погладил, вздохнул и возвратил сыну. – На, заряди. Вот этим болтом. А ты, Андре, повесь мишень в дальний угол. Шевелись.

В его манерах, голосе и осанке чувствовались сила и желание повелевать. Наверное, из таких людей и получаются Батыи и Тимуры. Дай им только волю – и кровища рекой.

– Хорошо, отец, – средний Гийомов сын, еще, пожалуй, поамбалистее старшего, послушно встал и поспешил в угол мастерской, с тем чтобы повесить на стену дубовый, в глубоких отметинах круг – мишень.

Луи тем временем взял “козью ногу” <Приспособление для натягивания арбалета.>

, взвел арбалет, зарядил и подал отцу:

– Готово.

Действовали ребятки сноровисто и ловко, словно натасканные бойцы у хорошего сержанта. Таким только скомандуй “фас”, да погромче!

– Гоп-ля-ля! – Гийом взялся за арбалет, не целясь, мастерски нажал на спуск, болт, резко свистнув, вонзился в дуб. Все лихо, на одном дыхании, в лучших традициях кортесовских стрелков <Во времена Конкисты основной ударной силой, наводящей ужас на индейцев, были – нет, не аркебузники, – арбалетчики.>. Очень впечатляюще.

– О, замечательно! – Буров, изображая восторг, пошел к мишени. – Какая мощь! Какой глаз! Заказываю вам два арбалета! – взялся за стрелу, покачал, не сразу извлек из дуба. – А вот это немножко не то… Хорошо, но не то.

Болт был длиной сантиметров двадцать, с оперением из кожи и массивным четырехугольным наконечником. Такой, может, кольчугу и не пробьет, но ребра, те, что плавающие, пересчитает. Ну а уж если в лоб…

– Что значит “не то”? – подошел Гийом, взял стрелу, покрутил, повертел, сделал недоуменное лицо. – Мореный, струганый из груши болт, с оперением из пергамента и каленым наконечником. Какого же рожна надо?

А у самого в бегающих глазах вспыхнули алчные огни – понял сразу, какого рожна.

– Видите ли, уважаемый, зверь, на которого мы собираемся охотиться, очень крупный, верткий и, кроме всего прочего, крайне толстокожий, – Буров улыбнулся с невинным видом и, вытащив мешок с двойными луидорами, стал грузить золото на стол. – Знаете, есть стрелы с особыми наконечниками. Стоит лишь задеть зверя – и все, охоту можно считать успешной. В общем, не дергайся, Лаэрт, не пей вина, Гертруда… Я, извиняюсь, ясно выражаю свои мысли?

Неизвестно, как насчет Шекспира, но относительно остального Гийому все было ясно. Не отрывая глаз от золотых кружков, он кашлянул, прочищая горло, и приказал:

– Эй, Луи! Принеси покажи.

И сделал резкий красноречивый жест, как будто затягивал пеньковую петлю у кого-то на шее.

И Луи принес. Дюжину хорошо оперенных, тщательно центрированных болтов. Только вот наконечники у них были не массивные четырехгранные, а в виде длинной, сплошь в кавернах для яда иглы. Один в один как та, под кольчужная, кованая, однажды чуть не загнавшая Бурова в гроб.

– Это старая, проверенная временем отрава. Говорят, ее готовили еще тамплиеры, – Гийом довольно усмехнулся, и пламя алчности в его глазах вспыхнуло с новой силой. – Действует безотказно, проверено многократно. Будете довольны, господа, скажете спасибо. С вас…