Смысл ищет Марию

Она засмеялась. Наступало утро, за окном шумели машины. Максим встал и сделал несколько звонков. Затем снова лег и обнял Монику. Они заснули. Через два с половиной часа раздался стук в дверь. На пороге стоял художник с мольбертом и чемоданом с красками. Подобрав синий халат, Максим протянул его Монике. Когда она надела его, он подвел Монику к месту, где увидел ее, когда вошел в номер. Распахнул халат, поправил позу, чтобы все было в точности таким же, отошел, сел на пол и стал наблюдать, как работает художник.

Спустя три часа портрет был готов. Максим был счастлив, он хотел увековечить мгновение их неожиданной встречи. Художник ушел, а Моника собрала чемоданы, поцеловала Максима и уехала.

Да, он не попытался остановить ее, не договорился о следующей встрече и даже не спросил номер телефона. Она ушла. Максим хотел сохранить этот день в своих воспоминаниях, оставить ее образ совершенным. Дальнейшие встречи, отношения все бы испортили. Если бы они продолжили, Моника уже не была бы совершенной женщиной-нимфой, загадочной богиней. Он не хотел представлять тот день, когда бы он пришел после работы домой усталый, а она сидела бы в домашнем халате и красила ногти. Он не хотел, чтобы ее присутствие стало настолько привычным, что он перестал бы замечать ее, думая о своих делах. Ему не хотелось здороваться с ней на автомате, как приветствуют собаку. И если бы она снова надела то самое алое платье на встречу с друзьями, он бы не увидел ее красоты, ведь ее тело стало бы знакомым до последней клеточки. Моника готовила бы, стирала его грязные носки, устраивала периодические скандалы и ревновала к знакомым девушкам. Вся ее таинственность растворилась бы под напором обыденной жизни. Ход ее мыслей был бы досконально изучен и предсказуем.

Периодически они бы вспоминали их первую встречу, но никогда не смогли бы вновь пережить ту гамму эмоций, ту страсть, с которой смотрели друг на друга. Со временем, возможно, они бы решили, что это было ошибкой. Они бы чувствовали разочарование, и даже, возможно, Максим не видел бы той Моники, а Моника не видела бы того Максима, какими они были в первую встречу. Рутина настоящего уничтожила бы это ценное воспоминание. Максим не хотел этого, поэтому он отпустил ее, сделав Монику своей богиней на всю жизнь.

Он забронировал номер 1015 на много лет вперед и приезжал в тот день, когда случилась их встреча. С собой он привозил портрет, для которого ему сшили на заказ черный бархатный чехол. Максим вешал портрет Моники на стену, ложился на кровать, открывал шампанское той же марки и часами предавался воспоминаниям.