Смысл тревоги

Пройти по жизни без тревоги может только тот человек, который осознает свою принадлежность к человеческому сообществу.

Альфред Адлер

У тревоги есть цель. Первоначально ее целью была защита жизни первобытного человека от диких животных и свирепых соседей. В наше время поводы для тревоги могут быть различными: мы боимся проиграть в соревновании, почувствовать себя нежеланными, изолированными и отделенными от других людей. Но целью тревоги все еще остается защита от опасностей, которые по-прежнему угрожают нашему существованию или ценностям, которые мы отождествляем с ним. Этого нормального беспокойства от жизни никак нельзя избежать — только ценой апатии или замораживания чувств и воображения.

Тревога вездесуща. Это осознание человеком того факта, что каждый из нас является бытием, противостоящим небытию. Небытие — это все, что разрушает бытие: смерть, тяжелая болезнь, человеческая враждебность, внезапные перемены, которые отрывают нас от наших психологических корней. В любом случае тревога — это реакция на столкновение человека с разрушением существования или того, что он с ним отождествляет.

Я не намерен перечислять всевозможные методы борьбы с подобными неприятностями. Скорее я стремлюсь прояснить основные руководящие принципы, которые сослужили многим людям добрую службу при встрече с тревогой.

Тревоги нельзя избежать, но ее можно уменьшить. Овладение тревогой состоит в снижении ее до нормального уровня, а затем — в использовании нормальной тревоги как стимула к увеличению осознавания, бдительности и жизненной энергии.

С другой стороны, тревога — это знак того, что в жизни личности или в ее отношениях с другими людьми что-то не в порядке. Тревогу можно рассматривать как идущий изнутри зов о разрешении проблемы. У каждого есть свои проблемные области. Иногда они возникают в результате непонимания между начальником и подчиненным, друзьями или любовниками, что часто можно нейтрализовать через аутентичное общение с другим человеком. Открытая коммуникация, как красноречиво заявил Гарри Стак Салливан, может разрешить поразительно много проблемных ситуаций. Уильям Блейк говорит о гневе, но его слова можно также отнести и к тревоге:

В ярость друг меня привел —

Гнев излил я, гнев прошел.Враг обиду мне нанес —Я молчал, но гнев мой рос[472]

.

Кроме того, беспорядок может царить в области требований к себе, реально невыполнимых на данном уровне развития. Часто это волнует именно детей, и тогда тревога может смягчиться только при расширении сферы их возможностей. Тревога начнет переживаться как приключение, потому что перед молодым человеком разворачиваются новые перспективы.

Непорядок другого рода следует принять как данность, как неотъемлемую часть самой жизни: например, как заметил один юморист, «болезнь, которая поражает всех нас, — это смерть». Тревога может быть спровоцирована осознанием ограничений человеческого существования — ограниченности силы разума и жизненной энергии, или неизбежности одиночества, или каких-то других аспектов бытия человека. В последнем случае тревога может принять форму тихого или вопиющего ужаса. Глубина наших переживаний в таких ситуациях, конечно, различна: ужас может выразиться в форме либо тайных опасений, либо фантазий о новой войне с применением водородных бомб, либо размышлений о приближении собственной смерти.

Тревожащее ощущение какого-то неблагополучия может просто отмечать наличие некоего аспекта человеческой судьбы, который должен быть принят каждым из нас как часть нашего бытия. В рассказе Камю «Сизиф» речь идет о неизбежных ограничениях, на которые обречены все представители человеческого рода. Поэтому конструктивный путь совладания с тревогой заключается в умении жить с ней, принимая ее как «учителя», который, как выразился Кьеркегор, преподает нам урок встречи с нашей человеческой судьбой. Об этом очень красиво сказал Паскаль: