Снаряд инженера Попова

Взревели моторы, трава, примятая мощным воздушным потокам, низко склонилась к земле, и самолет заметно покачивая крыльями, вырулил на взлетную полосу. Земля стала быстро уменьшаться в размерах, напоминая географическую карту.

Анатолий поудобнее уселся в кресле и развернул свежий номер газеты «Социалистическая Караганда». Но не успел он прочитать и двадцати строк, как к нему подошел чуть смущенный переводчик.

— Члены делегации интересуются, кто вы такой, что получили право на полет в специальном рейсе. Вы извините, но уж очень они настойчиво спрашивают.

И тут Скворцов вспомнил совет подполковника.

— Я инструктор обкома комсомола. Еду в Усть-Каменогорск на республиканское совещание по обмену опытом работы, да опаздываю. Вот и уговорил взять меня на этот самолет.

Он заметил, как «фотограф», сидевший впереди в кресле напряженно вытягивал шею, стараясь не пропустить ни одного слова, которое прорывалось сквозь шум мотора. «Сейчас проверю», — мелькнула мысль.

— А у меня к вам встречная просьба, товарищ переводчик. Это, кажется, едут энергетики на Бухтарминскую ГЭС. Они из Швеции? Вот это здорово! Спросите у кого-нибудь, много сейчас гидроэлектростанций строится в Швеции?

Ближе всех сидел любитель фотографировать аэродромы. Переводчик нагнулся к нему и что-то спросил. Не поворачивая головы, мужчина пробурчал себе под нос несколько слов.

— Он очень устал, — извиняющимся тоном сказал переводчик, — и кроме того, говорит, что самолет не место для пресс-конференций.

Анатолий теперь был твердо убежден, что этот «инженер» был больше знаком с диверсиями и шпионажем, чем со строительством гидроэлектростанций.

Ну, что ж и такие типы попадаются среди наших зарубежных гостей. Надо будет сообщить в Усть-Каменогорске. Тут же Анатолий весело подумал: «А я бы сумел ему рассказать о своей профессии».

Он вспомнил, как несколько лет назад работал инструктором Ленинского райкома комсомола в Караганде. Это была горячая пора организации массовых рейдов по борьбе с хулиганством. Каждую субботу и воскресенье на дежурство приходили парим, свободные от смены. Черная угольная каемка окружала глаза, от этого они казались еще темнее, и хулиганы боялись встречаться со взглядом честных, прямых, но суровых и беспощадных к нарушителям, глаз.

Вскоре комсомольские патрули навели порядок и в центральном сквере возле кинотеатра, и в большом парке, в сторону которого неудержимо рос новый город. Может быть, именно здесь, в штабе борьбы с нарушителями тишины и покоя, Анатолий особенно остро почувствовал романтику сложной, опасной, но благородной милицейской работы. И когда партийные органы предложили комсомолу рекомендовать на работу в советской милиции лучших юношей, то к секретарю обкома одним из первых пришел никто иной, как Толя Скворцов.

Однажды, когда большинство оперативных работников КГБ было занято, подполковник Мухамеджанов попросил в управлении милиции выделить смелого парня для одной операции. Надо было задержать сподвижника предателя Степана Бандеры, который приехал в Караганду под видом баптистского проповедника.

Хладнокровие и бесстрашие Скворцова понравились подполковнику и через полгода он добился перевода Анатолия в органы государственной безопасности.

Самолет делал второй разворот перед посадкой…

Подполковник Мухамеджанов провел ночь без сна, но утрам явился чисто выбритый в тщательно отглаженной форме. Около часа он задумчиво чертил на большом листе бумаги кружки и квадратики, связывал их линиями. Так Кенес Булатович намечал варианты будущей операции. Наконец, он встал из-за стола, достал из сейфа новенькую папку и аккуратно надписал: «Дело № 12/К». Начато 21 июля 195… года».

Кенес Булатович подошел к окну, задумчиво проводил взглядом серебристую точку в воздухе и сразу вспомнил о Скворцове.

Сейчас Анатолий, наверное, уже в Усть-Каменогорске. Вот он сошел с самолета и направился к автобусу, который должен следовать в рабочий поселок свинцово-цинкового комбината…

3. По крутой дорожке

Автобус остановился возле огромного Дворца культуры строителей.

— Улица Новая где-то здесь, — стрельнув глазами в симпатичного пассажира, почти пропела кондукторша.

Анатолий молча кивнул, у него было дурное настроение, предчувствие неудачи. Где-то он совершил ошибку. Но где?

Он прошел мимо двухэтажной фабрики-кухни и свернул на тихую улицу, с двух сторон обсаженную молодыми березками.

Аккуратные двухквартирные домики прятались в глубине двора. Анатолий почему-то глубоко вздохнул и несколько раз нажал кнопку звонка у калитки.

Яростный лай собаки донесся из закрытой будки.

«Ага, значит, до меня кто-то уже здесь был совсем недавно…»

Он решил повернуть обратно, но на крыльце появилась полная женщина в черном атласном халате с вышитыми попугаями. Заморские птички были изрядно затерты жирными пятнами, видимо, хозяйка использовала полы халата во всех случаях жизни…

Приторно-вежливые глазки утонули в складках жира, черепаховый гребень сжал в пучок поредевшие волосы.

— Вам кого?

— Да вот хотел Зинаиду Солянову повидать. Не здесь живет?