Снег на кедрах

– Нет, не могу, – ответил гематолог. – Однако позвольте заметить, что третья группа, резус-фактор положительный встречается довольно редко. Это подтверждено статистикой. Такая группа встречается самое большее у десяти процентов белого мужского населения.

– То есть у каждого десятого белого мужчины? Так?

– Да.

– Ясно, – сказал Элвин. – Значит, один из десяти.

– Именно так, – подтвердил гематолог.

Элвин прошелся перед присяжными, приблизившись к столу, за которым сидел подсудимый.

– Доктор Уитмен, – обратился обвинитель к врачу. – Подсудимого зовут Миямото Кабуо. Фигурирует ли данное имя в вашем отчете?

– Да.

– И в какой связи?

– Дело в том, что шериф попросил меня проверить также и учетные записи на Миямото. Поскольку я искал данные на Карла Хайнэ, шериф попросил найти также и данные на Миямото. Я нашел их и просмотрел по его просьбе. Как и в случае с Карлом Хайнэ, мне удалось найти медицинскую карту Миямото. Во время призыва у него брали кровь на анализ и определили первую группу, резус-фактор отрицательный.

– Первая группа, резус-фактор отрицательный? – переспросил Элвин.

– Именно так.

– А кровь на рыболовном гафеле, том самом, что шериф принес вам, том самом, что он нашел при обыске на борту подсудимого, том самом, что вы только что держали в руках… это что за кровь? Третьей группы?

– Да, третьей группы, резус-фактор положительный.

– Значит, кровь на гафеле – это не кровь подсудимого?

– Нет.

– И не кровь забитого лосося?

– Нет.

– То есть эта кровь не принадлежит ни рыбе, ни какому другому животному?

– Нет.

– И она совпадает по группе с кровью покойного? С кровью Хайнэ-младшего?

– Да.

– И саму группу вы относите к редким?

– Да.

– Благодарю вас, доктор Уитмен. У меня все.

К гематологу заковылял Нельс Гудмундсон, чтобы в свою очередь допросить его. Ко второму дню судебного заседания он уже вовсю забавлял репортеров, которые тайком усмехались всякий раз, когда Нельс откашливался, садился или вставал. Нельс Гудмундсон был пожилым человеком и носил подтяжки; один глаз его вертелся беспорядочно в глазнице. Нельс был небрежно выбрит, кожа на горле свисала складками, рыхлая, морщинистая и розоватая, с редкими серебристыми щетинками. И все же, хотя временами вид у Нельса был довольно потешный, репортеры посерьезнели, когда он проходил перед ними, – они заметили, как пульсирует вена у него на виске и как глубок свет в его здоровом глазу.

– Итак, доктор Уитмен, – обратился к врачу Нельс. – Не возражаете, если я тут поспрашиваю вас кое о чем?

Гематолог ответил, что ничуть не возражает, что именно для этого и приехал на Сан-Пьедро.

– Что ж, – сказал Нельс, – тогда позвольте спросить вас об этом рыболовном гафеле. Вот вы говорите, что обнаружили на нем кровь.

– Да, – подтвердил гематолог. – Я дал показания на этот счет. Да, так оно и есть.

– А эта кровь… Где именно вы обнаружили ее? – поинтересовался Нельс. Он взял гафель и передал его свидетелю: – На какой части гафеля? На тупом конце? Или на острие?

– На тупом, – ответил гематолог. – Вот здесь, – показал он, – на стороне, противоположной крюку.

– Прямо здесь? – переспросил Нельс, показывая на тупой конец. – Вот на этой деревянной ручке?

– Да.

– А кровь не впиталась в дерево? – поинтересовался Нельс. – Скажите, доктор, такая древесина, случаем, не впитывает кровь?

– Да, сэр, немного впиталась, – подтвердил гематолог. – Но мне все же удалось взять образец материала на исследование.

– Каким образом? – спросил Нельс, все еще держа гафель в руке.

– Я соскоблил некоторое количество. Так берут на анализ высохшую кровь. Надо просто поскрести.

– Понятно, – сказал Нельс. – То есть вы поскребли лезвием? Так, доктор?

– Да.

– Соскребли кровь на стекло микроскопа? Я правильно говорю – на стекло микроскопа?

– Да.

– И что вы увидели? Наверное, кровь и древесную стружку?

– Да.

– Может, что-нибудь еще?

– Нет.

– Значит, больше ничего… Только кровь и стружку?

– Именно так.

– Скажите, доктор, – спросил его Нельс, – а не было ли на гафеле осколков костей, волосков или фрагментов кожи?

Гематолог решительно покачал головой.

– Ничего такого, – ответил он. – Только кровь и древесная стружка.

– Доктор, – снова обратился к нему Нельс, – а не кажется ли это вам странным? Если гафелем и в самом деле нанесли удар по голове, разве не должны остаться на нем какие-то свидетельства удара? Скажем, волоски или осколки черепной кости? А может, фрагменты кожи? То, что естественным образом указывало бы на ранение головы? Как вы считаете, доктор Уитмен? Какое-нибудь свидетельство того, что данное орудие было использовано для нанесения подобной раны?

– Шериф Моран попросил меня провести два анализа крови, – ответил свидетель. – Что я и сделал. Мы установили, что…