Снегурочка без определенного места жительства (СИ)

Получив согласие, Брагин шагнул ко мне — большой, теплый, надежный. Водрузил на плечи горячие ладони, вроде как для того чтобы помочь избавиться от верхней одежды. А потом склонился вдруг, заглянул в глаза, словно отыскивая в них ответ на незаданный вопрос… и — поцеловал!

Наверное, если бы он действовал более напористо и жестко — я бы оттолкнула его, попыталась вырваться, может, даже залепила бы пощечину. Но Никита просто прижался губами к моему сомкнутому рту и остановился.

Его пальцы едва ощутимо дрожали на моих плечах. Он тяжело дышал, словно пробежал стометровку. И — ждал, оставляя мне возможность самой решить, быть или не быть этому поцелую, этому внезапному сближению. Его способность сделать решительный шаг и тут же остановиться, давая свободу выбора, сбивала с толку. Околдовывала. Лишала сил и желания сопротивляться.

Я почувствовала, как резко ослабли и начали подгибаться коленки. Казалось, еще чуть-чуть — и я просто сползу по его телу на пол, растекусь по светлому ламинату бесформенной лужицей. Все, что я могла сделать, чтобы не упасть — это уцепиться руками за сильную шею мужчины. И я подняла руки. Закинула их ему на плечи. Обняла ладошками затылок, с восторгом ощущая под пальцами рассыпчатые жестковатые завитки чуть длинноватых волос, от которых пахло сгоревшими бенгальскими свечами, свежими мандаринами и, почему-то, зимним лесом.

Мой дед Мороз, оказавшийся вовсе не дедом, а молодым притягательным мужчиной, отозвался на это движение хриплым вдохом. Его губы дрогнули, раскрылись и втянули сразу обе моих губы. Это было странно, непривычно, но очень приятно. Я расслабилась, разжала зубы, давая понять, что хочу продолжения, и тут на меня обрушилась цунами из поцелуев, и каждый из них был особенным, незнакомым и казался неповторимым. Так страстно и умело меня еще никто и никогда не целовал.

Если быть честной, то меня вообще до сих пор целовал только один парень — мой одноклассник Валера. Но это были неумелые и неловкие попытки двух подростков, решивших то ли поиграть во влюбленность, то ли попробовать, как это — быть взрослыми и заниматься тем самым, запретным… С Валерой у нас вообще все было в первый раз — свидания, поцелуи, первая близость, во время которой мы больше смущались и хихикали, чем занимались делом.

Сейчас, с Никитой Алексеевичем, все было по-настоящему. По-взрослому. Без шуток. Да, мы познакомились всего пару часов назад, но я знала, ощущала внезапно пробудившейся женской интуицией, что он не настроен на кратковременный и легкомысленный флирт. Что он ищет и видит во мне больше, чем подружку на одну ночь.

Смелости мне добавило и то, что целовались мы в прихожей, в доме сестры Брагина. Если даже у этих поцелуев будет продолжение — случится оно не здесь и не сейчас. Потом, позже. Когда мы оба отдышимся, когда схлынет этот водопад эмоций, а на смену ему придет уверенность в том, что мы оба готовы сделать следующий шаг.

Отдавшись новым чувствам, погрузившись в них, я потеряла счет времени, и, наверное, сама никогда не решилась бы оттолкнуть мужчину. Брагин сумел остановиться первым. Замедлился. Чмокнул нежно в нос, потом прижал мою голову к своей груди так, что его подбородок лег мне на маковку. Протянул длинно:

— Ки-и-ира… Ты — мое сумасшествие.

Помолчал еще немного, затем все-таки снял с меня снегуркину шубку и повесил в шкаф на плечики. Краем глаза я уловила свое отражение в зеркале и ужаснулась: грим размазался, брови потеряли форму, тушь осыпалась и легла пеплом на скулы.

— Мне нужно умыться! — пискнула, пытаясь спрятать лицо от Никиты Алексеевича.

— А вот с этим не поспоришь! Ты сейчас скорее на трубочиста похожа, чем на девочку из снега, — Брагин провел меня в ванную, на ходу махнув в сторону зала:

— Мы ждем тебя. Не задерживайся слишком, ладно?

— Ладно, — я с облегчением закрылась в ванной, высмотрела среди тюбиков и флакончиков пенку для умывания и с ее помощью полностью сняла с лица косметику.

Вышла и обнаружила, что Никита Алексеевич дожидается меня прямо под дверью. Мы вместе направились в зал.

Завидев нас вдвоем, Карина очень обрадовалась, шепнула тихонько «йес!», а Макс многозначительно повел бровями, но уже через мгновение они оба расплылись в улыбках:

— А вот и Дед Мороз со Снегурочкой вернулись, значит, праздник продолжается!

— Да, — подтвердил Никита Алексеевич. — Мы решили: будем гулять, пока хозяева нас не выгонят!

— Этак вы рискуете у нас на неделю поселиться, — поддела брата Карина. — Раньше Рождества можем и не отпустить!

Так, под смешки и шутки, я вновь оказалась за праздничным столом. Никита и его родственники потребовали, чтобы я обращалась ко всем на «ты» и по очереди выпили со мной шампанского «на брудершафт», чтобы, как они выразились, узаконить такое обращение.