Снежинка для шоколадки

Глаз то и дело манит фигура девушки. Красное короткое платье, белокурые волосы до талии, бесконечно длинные ноги… Так и лезут в голову воспоминания, как круто они смотрелись на моих плечах. Встряхнув головой, гоню прочь всю романтическую хрень. Жизнь – та еще стерва. Опрокинет в один момент, и собирай себя по кускам.

Катя направляется в коридор к дамской комнате, вот-вот, и пройдет мимо. Как только девушка ровняется со мной, преграждаю ей путь. Взяв за руку, прижимаю к стене.

– Игорь? – удивленно вздыхает, распахнув глаза. Смотрю на нее пристально, когда-то Катя казалась мне красивой. Тонул в ней, как дурачок.

– Из-за вот этого ты ушла от меня? – усмехнувшись, указываю в сторону пузатика, оставшегося за праздничным столом.

– Я ушла не от тебя, Игорь! – Злится. Глаза так и сверкают, метая молнии. – Я ушла из двухкомнатной квартирушки. Прости, но я достойна лучшей жизни! – пытается оттолкнуть.

Меня смешат ее слова. Так лихо загнула. Странно, как я мог не замечать в ней меркантильного дерьма на протяжении пяти месяцев наших отношений?

– И это ты называешь лучшей жизнью? Кроме тачки и бабла, что у него есть, Катя? Он хоть трахает тебя? У него хоть встает? – рычу, съезжая с катушек. Приблизились, вдыхаю запах волос. Скручивает все внутри, но не от того, что хочется ее. Нет. Паскудно мне. Пытаюсь запомнить, чем пахнут продажность и лицемерие.

– А это не твое дело.

– Не мое, – кивнув, улыбаюсь. – А я ведь любил тебя, Катя. Там, в городе Находке, когда придавило плитой, задыхался уже от дыма в горящем здании. Думал, все, конец мне настал. И знаешь, не мамку с батей вспоминал. О тебе, Катя, думал. Жалел, что не увижу больше. Сдохну, и все. А ты в это время под старого пердуна ложилась.

– Что ты хочешь от меня, Игорь? – вырывает свою руку из хватки. Смотрит так, будто я кусок грязи на ее подошве. – Тр*хнуть? Ну, давай, тр*хни, и я пойду. Только быстро, чтобы никто не увидел.

Мне даже стоять рядом противно. Тошнота подкатывает к горлу.

– Иди, Катя. Удачи тебе, – оттолкнувшись, выбиваю дверь плечом, выхожу через зал на морозный вечерний воздух декабря. Подхожу к ребятам из нашей смены.

– Паш, есть закурить? – обращаюсь к спасателю.

– Игорек, ты ж не куришь, – нервно усмехнувшись, смотрит на меня. Но поняв, что я не шучу, протягивает сигарету. – Держи.

Делаю затяжку. Одну, вторую. В горле першит. Прокашлявшись, продолжаю травиться никотином. Замечаю краем глаза, как из дверей здания к нам направляется Андрюха Овчинников. Мой сосед и друг детства. И уже как два года подряд еще и пожарную часть вместе делим.

Поравнявшись, убирает руки в карманы джинсов. Молчит. Смотрит на дорогу. Следом за другом во дворе ресторана появляется Катя. В новенькой шубе поверх плеч, под руку со своим новым мужиком. Шествуют к припаркованному черному Мерсу. Распахнув дверцу, ублюдок сжимает ладонью ее задницу, предлагая усесться в салон.

– Братан, я могу на стреме постоять. Накажешь урода? – не поворачиваясь, произносит тихим голосом Андрюха.

Курю. Несколькими глубокими затяжками приговорив сигарету, бросаю окурок в сторону, сквозь зубы выпуская дым.

– Да, х*р с ней, Андрюх. Пойдем, выпьем.

***

– Братан, да все они такие, ба-а-бы, – протягивает Андрюха, повиснув на мне. Овчинников как всегда. Самый крепкий из бригады, а вот когда дело касается выпивки, убивается в хлам раньше всех. Игнорируя головокружение, хватаю его под руки, захлопывая дверцу машины.

– Вот Ирка, не дождалась меня из армии. Братан, на второй месяц загуляла! Я ж, когда дембельнулся, сразу к ней. Приезжаю, с цветами, по парадке весь, – смеется, переходя на пьяный плач, заставляя нас остановиться. – А дверь открывает хмырь какой-то. Говорит мне: «Ты кто?»

– Ну и? Сказал? – пытаюсь выровнять его качающееся тело, дабы не свалиться в снег.

– Не-а, – качает головой. – Показал. Втащил ему так, что от стены отскребали. Там Ирка выбежала, смотрю, пузень до бороды уже. Ну, нах*р, думаю, – отмахивается, опуская взгляд под ноги.

– Хреново, брат. Ты не рассказывал никогда.

– Да, че рассказывать, – кривится Андрюха. – Пойдем лучше девок снимем?

– Да ну, какие тебе девки. Ты на ногах-то еле стоишь.

– Нет, я тебе один подарок припас к Новому году. О Катьке своей и думать забудешь.

– Пойдем, выспаться надо. Завтра на смену.

Проводив его до квартиры, сдаю полусонного Андрюху родителям. И со спокойной душой спускаюсь вниз, направляясь к своему подъезду. Думаю о том, что завтра перед дежурством нужно успеть заехать к родителям. Мать просила помочь елку с антресолей достать. Вот уж, взяли с отцом моду, ставить пластиковую хрень на новый год. Сколько раз предлагал привезти живую, пацаны каждый год перед тридцать первым ездят на оптовый рынок, закупают на всех сразу. А потом на служебной газели развозят их всем по домам. Но родители – ни в какую. Смахнут пыль с манекена этого и наряжают игрушками.