Снежные псы

– Пердикка Беззаветный, – повторил я. – Славное имя! Звучное!

Вот так тебе, Кипчак! Получи, гад! Будешь знать, как мне памятники ставить!

– Пердикка Беззаветный! – провозгласил я. – Имя героя!

– Да! – восторженно кивал гном. – Да!

Перец растерянно возил пальцем по столу.

– К тому же это имя отмечено известной доблестью – так звали соратника великого полководца людей Александра Македонского, – продолжал я. – Так что можете смело называть Кипчака Пердиккой. За Пердикку Первого Беззаветного!

Я поднял кружку, чокнулся с гномом.

– За Пердикку! – подхватил гном.

– За Пердикку! – воскликнули остальные.

А Перец все мрачнел. Слушал, терзал лепешку, потом все-таки спросил:

– А где…

И замолчал.

– Ну…

Перец молчал. Все понятно. Все. Не надо было мне ему помогать, но я человек великодушный и потому помог. Их бин гуманист.

– Тут девчонка была еще, – сказал я, – Ларой звали.

Старый седой гном поглядел на старого, но еще не седого гнома.

– Да, – кивнул я, – кажется, ее звали Лариса. Такая корявая…

Перец кашлянул.

– Вернее, наоборот, – поправился я, – колоритная такая. Она еще помогала вам, лечила…

– Мы и ей хотели памятник поставить: она рядом с вами, спина к спине, в руке сломанный меч, – ответил гном. – Но не поставили, она не велела.

– Повезло… – хмыкнул я.

Я представил рядом с собой изваянную Лару. Сильно.

– Что вы сказали? – почтительно осведомился гном.

– Не повезло, говорю. Но ничего. В другой раз повезет.

– Так где она? – шепотом спросил Перец. – Где Лара?

– А она тоже ушла, – сообщил другой гном. – Как вы ушли, так и она сразу ушла. Через некоторое время. Сказала, что Кипчак Беззаветный тут все будет налаживать…

– А куда? – спросил уже я. – Куда ушла?

– Неизвестно, – пожал плечами гном. – У людей свои дороги.

– А Катька с Кипчаком убежала, – крикнул кто-то из гномовской толпы. – И железного щенка с собой прихватила!

Седой властно махнул рукой, и гномы замолчали.

– Все ушли на фронт… – резюмировал Перец. – Что ж, нам тоже пора, чего здесь рассиживаться…

– Может, останетесь? – без надежды спросил гном. – Мы бы с вами многое сделали…

– Спешить нам надо, – отрезал Перец и поднялся из-за стола. – Дела у нас. Силы зла не дремлют. Как, кстати, обстановка в Деспотате?

– То нам неведомо. После того раза нас не беспокоили, так что и не знаем больше ничего. Кобольдов только издали видели, они бежали куда-то, а к нам не забежали. Оставайтесь. У нас хорошие урожаи, мы и ваших белых птиц прокормим…

– Кстати, о птицах. – Перец поднялся из-за стола. – Как они там? Не озоруют?

Гномы пошевелились. Седой снова просемафорил рукой. К столу присеменил один, совершенно похожий на всех остальных.

– Как наши гости? – спросил седой. – Ну, другие гости…

– Они очень добрые, – ответил гном. – Очень хорошие. А нам…

Он засмущался.

– Гномы желают спросить, – объяснил седой, – они хотят спросить, нельзя ли нам достать… другого гостя? С крыльями…

Перец присвистнул.

– Мы бы хорошо заплатили, – заверил седой, – у нас рудознатцы знатные…

– Я подумаю над этим, – зевнул Перец. – Рудознатцы, говоришь?

– Рудознатцы. Знают серебро, знают железо…

– Отлично, отлично, потом мы поговорим, – Перец уже шагал к выходу. – Мы подумаем… А сейчас нам надо в путь. Дела, знаете ли, дела! Если появится Кипчак, ему привет. Проводите нас до… наших птиц.

Седой гном проводил. И остальные тоже потянулись за нами.

Троица драконов из-за своих размеров располагалась вне поселения – то ли на пастбище, то ли на футбольном поле. Возлежали, как бояре на отдыхе. С достоинством, распустив чешую, растянув крылья, глядючи исподлобья. А гномская малышня стояла вокруг с разинутыми ртами. Да и не только малышня, взрослые тоже.

Горыны почесывались, оскаливали пасти, порыкивали, щурили страшные глаза, одним словом, вели себя как самые настоящие чудовища. Гномы доставали из больших корзин яблоки и подкидывали их, ящеры молниеносными движениями брали яблоки из воздуха, чем вызывали у публики восторг. Мы остановились чуть в сторонке, за углом, и наблюдали за этим пастбищем тщеславия. Хотелось посмотреть, что еще драконы смогут отколоть. На что их фантазии хватит.

Но здесь фантазия у горынов оказалась почему-то не на высоте, яблоки они просто жрали. Жрали и жрали, так, что мне стало кисло даже.

– Ладно, – сказал Перец, – чего на них глядеть, пора лететь.

Мы выступили из-за угла. Щек не поймал яблоко, и оно упало ему на голову. Гномы засмеялись. А Щек вдруг внезапно покраснел – у драконов краснеют уши – подпрыгнул и рванул вверх…

В этот день нам не удалось улететь.

Когда Щек вернулся, выяснилось пренеприятное: с ним случилась оказия по причине объедания с непривычки сырыми яблоками. Оказия была настолько нерегулируема, что горын утратил аэродинамические качества. Гномы принесли толченой коры, и я кормил его этим снадобьем. Гномы уверяли, что к завтрашнему утру все пройдет, и путешествие было отложено. Я сказал, что нам, наверное, стоит поторопиться, но Перец долго смотрел мне в глаза и ответил, что можно пока не торопиться, дня три у нас еще есть.