Снежный Август

С его места было видно, как человек в мокром плаще, встреченный им у входа, о чем-то горячо толкует с барменом. Бармен — худой, смуглый, с печальными глазами — несколько раз отрицательно качнул головой и что-то неслышно ответил.

Человек в мокром плаще помедлил, затем характерным жестом развел руками, повернулся и пошел прочь. Пластинка смолкла.

Бреннан раскурил наконец свою «бернардиту», выдохнул красивое кольцо и насадил его на тоненькую струйку дыма.

Человек в мокром плаще, шедший мимо, внезапно остановился. Его раздосадованное лицо вдруг смягчилось и повеселело. Он усмехнулся и сказал удивительно знакомым голосом:

— Неужели это все, что осталось от Ли Бреннана?

Бреннан недружелюбно оглянулся, вскочил и расплылся в улыбке.

— Фи-и-л! Бог мой, ты-то откуда здесь? Ну-ка садись, обсыхай, а я сейчас что-нибудь закажу. Фил, старый хрыч! Или ты уже профессор Филипп Тендхувенн, а? — Бреннан подмигнул Филиппу и, хохотнув, шлепнул его по мокрому плечу.

Филипп сел, не снимая плаща. Бармен принес бутылку «Мажестик» и стаканы. Наливая, Бреннан говорил без умолку:

— Уже поверил, что сдохну здесь от тоски, как муха в сейфе. И вдруг ты! Тоже что-нибудь с машиной? У моей коробка скоростей полетела, черт ее дери. Чинят! Завтра сматываюсь отсюда, иначе накроется заказ и вместе с ним — хорошие проценты. Если тебе на Запад — могу подбросить!

Филипп покачал седеющей головой, вертя в пальцах нетронутый стакан:

— Нет, спасибо, я здесь… надолго.

Бреннан захохотал:

— Прими мои соболезнования! Бедняга! Да, кстати, — он не без гордости развернул свой объемистый бумажник, — взгляни-ка. Это моя визитная карточка.

На прямоугольнике белого пластика значилось:

Лайонелл Николас Герберт Бреннан

Доктор медицины и Коммерции советник

Полномочный представитель

и член Совета Директоров.

Фирма «Мальпозо,

Аурел и Кальвин» — все для врача:

Медикаменты. Электроника. Инструмент.

Дальше шли еще какие-то адреса и телефон. Филипп отодвинул карточку в сторону.

— Так ты доктор?

— Ну, моя степень — не то, что твоя, стоила она мне, разумеется, недешево. Но ведь, в конце концов, я действительно закончил медицинский факультет!.. — Бреннан, не глядя на Филиппа, допил свой бокал и налил еще.

Филипп поставил свой стакан, усмехнулся и повторил:

— Так ты доктор… Я по-прежнему бакалавр.

Бреннан поперхнулся от неожиданности:

— Да?.. Кха… Но чем ты здесь тогда занимаешься, если не секрет?

Филипп пожал плечами.

— Конечно, не секрет. Я врач при местном филиале сельскохозяйственной компании «Деметра».

Бреннан уронил золотой портсигар.

— Ты?! Не верю!

— Ну, с какой стати мне врать…

— Тебя же еще сам Гаальб оставлял при кафедре. Даже Ван Эккерт был готов взять тебя в клинику! Поничелли прислал тебе личное приглашение! И после всего этого застрять здесь — здесь!.. — теперь в голосе Бреннана слышалось плохо скрытое презрение.

Филипп снова пожал плечами.

— Люди и тут болеют и умирают…

Бреннан отмахнулся:

— Люди везде болеют и везде умирают. И не всегда от болезней. Скорее от того, что не умеют жить!

— Это для меня слишком сложно, — Филипп опять усмехнулся. — Я, знаешь ли, врач, у меня не всегда есть время задуматься…

— А я всего-навсего коммерсант, — отрезал Бреннан, — но скажу, не задумываясь, что умирают те, кому не дано выжить. Знаю, ты скажешь, что, дескать, общий удел — богатые, бедные, сильные, слабые, цветные, белые… Но вот старый Мальпозо — знаешь, да? — девятый год живет и ворочает делами фирмы из-под стеклянного колпака, набитого всякой жизнеобеспечивающей аппаратурой, так как от половины организма у него осталась одна гниль. А? Каково? Его три миллиарда все-таки купили ему десяток лет жизни! А твоих голодранцев лечи не лечи… «Инструментум вокалис», говорящие орудия!..

Он победоносно отер толстые губы платком. Филипп поднял на него взгляд.

— Ты очень изменился, — сказал он. — Очень…

Бреннан, еще разгоряченный, ухмыльнулся:

— Думаешь, не понимаю, на что ты намекаешь? — он со вкусом глотнул из своего бокала. — Милый мой! Я-то вовремя понял, что врач из меня… Короче, пусть человечество возносит мне хвалу, что я не стал сокращать его поголовье и добываю деньги иным путем. А? Каково? — он захохотал. А потом, неожиданно посерьезнев, добавил:

— Фил, ты вроде раньше от меня секретов не держал. Чего ты тут завяз? Может, помочь? Так ты скажи!

Филипп вдруг увидел, как сквозь жирную самодовольную маску на секунду проступила круглая славная рожица Ли — друга, однокурсника, весельчака и доброй души человека.

Поддавшись теплому давнишнему чувству, он улыбнулся и положил ладонь на рукав Ли:

— Тайны тут нет, но… Знаешь, ты вряд ли поверишь…

— Я уж постараюсь, — заверил его Бреннан, придвигаясь поближе. — Ты только все как есть…

…Он пнул тормоз так, что машину занесло, а его самого швырнуло лицом о руль. Двигатель заглох.

Теперь еще слышнее было, как кричал человек.