Снежный Август

— Повезло мне очень-колпак я нашел. — Дядюшка Уф что-то сжевал, что-то проглотил, чем-то все это запил. — В молодости я был неплохим инженером, работал в научно-исследовательском институте психотелекиберквазичертификации. Это еще до того, как нечисть электронная и прочая к власти пришла. Потом, понятно, киберы институты все прикрыли, чтоб не перетруждали себя люди. Говорят, для здоровья вредно думать много. Люди поначалу даже довольны были — как-никак всю жизнь стремились труд свой облегчить. Потом, правда, поняли, что к чему, да поздно было. Забрел я однажды в наш институт по старой памяти. Слоняюсь по лабораториям, а за мной киберы толпой ходят, все выпытывают, чего я желаю (это когда от них уже спасу не стало, после того, как депешу мы послали). А я, как назло, ничегошеньки не желаю. Надоели они мне, заботливые такие. Только они не отстают, так и вьются вокруг.

Захожу я таким манером в одну лабораторию. Все заброшено. Всюду пыль. Огляделся: мама родная — моя лаборатория! Я здесь уже, считай, лет двадцать не был. Смотрю: кресло. Заставил я киберов пыль с него смахнуть и сел. Вижу: на столе передо мной какой-то шарообразный колпак лежит. Вспоминаю, что это такое, и вспомнить не могу — начисто забыл. И хорошо, что не вспомнил. А тогда неприятно мне стало. «Как же это так? — думаю. — Не уйду, пока не вспомню!» Спрашиваю у киберов: что это? Не знают, но для человека, вроде бы, неопасная штука.

Взял я этот колпак со стола да и надел на голову. Сижу минуту — ничего. Сижу пять минут — то же. Ничего, одним словом, не меняется. Надоело мне такое занятие.

«Эй! — думаю. — Снимите с меня колпак!» Это я киберам мысленно приказал. А они хоть бы хны — ходят вокруг беззаботно. Я даже разозлился. К чему бы это? Неужто они и вовсе из подчинения вышли, заботиться о нас перестали? Нет, не может быть такого, потому как забота о нас — главная их цель существования. Через эту проклятую заботу они нас и до вырождения доведут. Тут что-то не то!

«Вы слышите меня?» — спрашиваю вслух. «Слышим», — сигналят. Я говорю: «Домой хочу» (первое, что в голову пришло, ляпнул). Схватили они меня за ноги и за руки и в келью мою суперблагоустроенную в один миг в целости и сохранности доставили. И колпак на мне.

Тут я только и вспомнил, что за колпак такой на мне. Экспериментальный антителепатический экран! Ребята из нашей лаборатории незадолго до закрытия института его изобрели. Уже в то время киберы своей излишней заботливостью работать и думать нам мешали. Вот ребята и соорудили экран-колпак. Один всего и успели сделать.

Дядюшка Уф умолк и кивнул на окно. На улице отиралось несколько киберов.

— Наверное, «разморозились» или только отштампованные, — предположил я. — Но ничего страшного — дверь заблокирована.

— Разблокируют, — уверенно заявил дядюшка.

— Ну хорошо, — сказал я и выпустил в киберов за окном невидимый пучок парализующего излучения из своего пистолета. Киберы замерли.

— Ух, ты! — Дядюшка Уф аж привстал от удивления. — Через стекло берет?!

— Запросто.

— А мой пока — нет.

И дядюшка Уф сник.

— Ничего, — успокоил я его. — У меня на корабле этого добра — ящик целый. Знал, куда лечу. Поделюсь.

Глаза дядюшки засверкали радостно.

— Только это потом, — сказал я. — А сейчас объясните, что вы там про регулятор солености говорили. Я не все понял.

— Нет ничего проще, — снова заговорил он. — Но сначала я про колпак все же дорасскажу тебе.

Я молча кивнул.

— В общем, когда я сообразил, что это за колпак такой, жутко весело мне стало. Захотелось мне над кикиморами электронными покуражиться. Зажил я прекрасно! Киберы за мной все так же толпой ходят, но уже не мешают, потому как не знают, о чем я думаю. Давно у меня на них зуб был. Я просто свирепствовать стал — по два-три десятка за день угроблял. А они и увернуться не успевали — мыслей-то моих не знали! И ничего. Даже не ругались. Молча «покойничков» утаскивали, а на их место новых присылали, бронированных все больше. Да все железяки, пригодные для «операций», попрятали. Только надоело мне скоро такое занятие. Всех не переломаешь. Но и сдаваться не хотелось. Окреп я за эти дни физически и морально: ходил только пешком, руки, киберов вскрываючи, натренировал, книжки, какие хотел, читал до умопомрачения, и никто их у меня уже не отбирал. А все опять же потому, что мысли мои они не читали. Стал я на человека походить и физически, и умственно, в то время как остальные жители планеты от безделия изнывали и вырождались. Очень захотелось мне всех их вызволить. Но как? Дать всем по колпаку? А где их взять? Хорошо, хоть про этот единственный колпак киберы еще ничего толком не пронюхали, а то непременно бы стащили. Вот тогда я и изобрел ту самую штуку.

— Которую?

— Ту, что с регулятором солености.

Снова мне показалось, что он надо мной издевается.

— Ну и что же вы с ней сделали? — спросил я с расстановкой, даже не пытаясь скрыть свое раздражение.

— Включили на полную соленость.

— На полную? — шепотом переспросил я, подтягивая к себе одну из пустых бутылок и укладывая горлышко ее удобнее в руку.

— Да, — сказал он невозмутимо.