Снисхождение. Том 2

Время шло, Сэмади продолжал свои пассы, одни огоньки запихивая в рот, другие отгоняя от себя помахиванием рук, это процесс казался бесконечным. Да елки-палки, тут народу столько не померло, сколько он душ уже сожрал. Может, к ним присоседились те, кто тут до нас голову сложил?

Но в какой-то момент огоньки все-таки иссякли, Барон застыл на месте, после хлопнул в ладоши и захохотал.

– Как же мне здесь нравится! – сообщил он небесам, задрав голову вверх. – Здесь, в Раттермарке! Вы себе даже не представляете!

– А кому за это «спасибо» надо сказать? – немедленно подал голос я. – Кто о тебе позаботился и притащил сюда?

– Ты, белый братец, ты, – подтвердил Барон. – Но, видят луна и звезды, я это должок тебе давно вернул.

– Давай не будем считаться, – предложил я. – Ты много чего для меня сделал, я тоже тебе немало пользы принес, если уж напрямоту.

– Согласен, – признал Сэмади. – Чего пришел? Оэс, да? Никак без меня?

– Никак, – не стал скрывать я. – Магия – не мое, а там именно она. Есть такое заклинание – «Грохот костей». Ты его знаешь?

– Знаю, – тут же ответил Барон. – И?

– Подсобишь? – мне было понятно, что он сейчас надо мной немного глумится, но выхода не было. – Надо его над могилой Оэса прочесть.

– Не знаю, не знаю, – Сэмади задумчиво скривил рот, зрелище было еще то. – Я сыт, умиротворен, опять же – поглощенные души надо отсортировать. Проще говоря – нет ни малейшего желания куда-то идти и что-то делать.

– Ты обещал, – не стал чиниться я. – Сам говорил – если что, то помогу. Помогай.

– Говорил, – согласился со мной Барон. – Было. От своих слов отказываться не привык. Обещал тебе, что души твоих соратников не стану забирать – и всех их отпустил. И с годи тебе помогу, но вот только давай завтра, а?

– Завтра не надо, – покачал головой я. – Сегодня надо. Что же до душ – ты немного другое обещал. Речь вообще о мертвецах шла. Мол – покойничков с той стороны ты себе заберешь, а наших, кого сможешь, к жизни вернешь. А по факту что вышло? Вон наглотался, как удав, халявными жизнями.

– Жизни, души – велика ли разница? – добродушно произнес Сэмади. – По сути – одно и то же. Тем более, что тел здесь и не видать. Трупы твоих врагов уже под землей, трупы твоих друзей вообще здесь отсутствуют, так что забрал то, что было.

– Ну да. Вместо тел – души, – не удержался я от того, чтобы его подколоть. – Неплохая замена.

– Слушай, у тебя женщина есть? – этот вопрос Барона меня, если честно, порядком огорошил.

– Есть, – немного помедлив, ответил ему я.

– Скоро не будет, – уверенно произнес Сэмади.

– Почему?

– Потому что она тебя бросит, – скривил губы в улыбке Барон. – Женщины любят веселых мужчин с крепкими задами и авантюрным складом характера, а ты толстеющий зануда. Что женщины? Даже я скоро наши с тобой дела сверну, потому что ты только и делаешь, что нудишь.

– Не зануда я! – мне стало обидно. И немного неприятно, поскольку в словах этой нежити была часть правды. – Не зануда! Просто сам меня вынуждаешь вечно…

– Теперь, значит, я виноват? – Барон сдвинул свой цилиндр на затылок. – Нашел крайнего.

– Короче, – я не имел ни малейшего желания продолжать перепалку. – Ты со мной идешь? Если нет – то бывай здоров, если такое в отношении тебя вообще возможно.

– Иду, – Барон достал из кармана горсть орешков. – Не плачь.

А наглеет мой приятель, не по дням, а по часам наглеет. Хотя, может, все как раз обстоит совершенно по-другому. Есть такие люди (если к Барону можно применить это слово), которые принимая кого-то в свой ближний круг, переводят общение с ним в ту манеру, которая свойственна им настоящим. То есть – становятся с ними почти самими собой, немного приподнимая свою социальную маску, которую обычно носят перед остальными.

Не секрет, что все мы не те, кем являемся. То есть, – перед зеркалом в ванной и в пустой квартире – мы те, кто есть, но стоит появится еще кому-то – и все, мы становимся другими. Мы немедленно натягиваем на себя ту маску, которая появилась у нас еще в детстве, в тот момент, когда каждый из нас осознал себя частью социума и решил для себя вопрос – как в нем существовать. «Клоун», «Циник», «Весельчак», «Сердцеед», «Модница», «Простушка», «Лидер» – каждый выбрал что-то по себе, то, что ему казалось наиболее приемлемым. И эти маски с годами приросли к нашим лицам, стали частью нашей сущности, а у кого-то и заменили собой природное, врожденное «я». Они удобны, они позволяют защитить душу от уколов совести и жалости, они дают возможность жить так, как тебе хочется.