Снисхождение. Том первый

Шелестова, оказывается, существо заразное. Это ее стиль изложения, как видно, Вика подсознательно его переняла. Только ей про это говорить не надо, а то и впрямь сегодня один буду спать. И завтра тоже.

— Так что там с коньками? — спросил у Вики я — Да, я перевожу разговор, но исключительно ради мира во всем мире.

— Коньки — Вика разгребла пакеты — Вот, купила. Вроде твой размер, но тут мерить надо…

Коньки мне подошли, хотя, если честно, я бы обошелся и прокатными. С учетом того, что до сегодняшнего дня я на коньках в последний раз стоял лет пять назад, и неизвестно, когда выдастся следующий, то их покупка — это не лучшая инвестиция. Но говорить вслух я это тоже не стал. Тем более, что коньки оказались и вправду отличные, в чем я убедился уже на следующее утро.

Фррррр! Я заложил лихую петлю, сам удивившись своей ловкости. Надо же — помнят ножки-то! Правду говорил мой родитель — если один раз научился кататься на коньках и велосипеде, то это не забудешь уже никогда.

— Харитон Юрьевич, здорово! — Ксюша, раскрасневшаяся от движений, неожиданно для всех отвесила мне комплимент — Не то что эти двое!

«Эти двое» — были Стройников и Самошников. Они лениво сделали пару кругов по катку, а после, прихватив с собой Петровича, устремились к зимнему мини-кафе под открытым воздухом.

Петрович на коньках не катался, он это дело не уважал. Подозреваю, что в раннем детстве он попробовал эту забаву, упал пару раз на мягкое место и сделал вывод, что она не для него.

Тем не менее он составил нам компанию и до начала возлияний не без удовольствия глазел на наших девочек, которые, как оказалось, все как одна отлично умеют стоять на льду. Та же Ксюша в паре с Шелестовой демонстрировали просто-таки профессиональные штуки.

— А Серега? — возмутился я и показал на Жилина, который выдавал чуть ли не акробатические пируэты, с хрустом режа лед ножами хоккейных коньков.

— Так Серега спортсмен — по-детски непосредственно сообщила мне Ксюша и даже не поняла, почему Шелестова залилась смехом, а Вика покраснела.

Соловьева тоже не стояла без дела — она учила кататься Костика. Тот небезуспешно изображал из себя новичка, в первый раз ступившего на лед. Впрочем, матерая Шелестова тихонько мне шепнула:

— Так посмотришь — тюфяк тюфяком, а хитрец! — и уже громко сказала — Ну, что, дражайший шеф — кружочек? Кто быстрее?

— Поищи дурака — сразу сдался я — Я старый больной человек, с ногами в два раза короче твоих. Я уж так, потихоньку, помаленьку, скрепя и перемогаясь… Не спортсмены мы!

Ксюша что-то смекнула, шмыгнула носиком и усвистела куда-то в сторону.

Шелестова заглянула мне за спину.

— Вот и ваша неправда — она потыкала пальцем в лед — Песочек еще не сыплется, тут это сразу было бы заметно. Ну, не хотите наперегонки — давайте сплетем наши верхние конечности и сделаем все красиво, как в старых фильмах? Виктория Евгеньевна, вы не против, если я позаимствую нашего дражайшего шефа на один круг?

— Он не лошадь, я не стойло — философски заметила Вика, старательно выписывая на льду «восьмерки» — Но не забудь потом вернуть, откуда взяла.

— Торжественно клянусь — Шелестова цапнула мою руку, переплела со своей, так что та оказалась у нее под мышкой и приказала — А эту руку сюда. Вот. Теперь мы пара «а-ля 40-е». Это так романтично!

Как они, в сороковых, таким макаром катались? Очень неудобно! Впрочем, дело привычки.

— А хорошо здесь — уже совершенно нормальным, не шутовским тоном сказала Шелестова — Жалко только, что утром пошли. Права была Таша — вечером тут, наверное, совсем отлично. И с погодой повезло.

Это да, погоду нам будто кто-то наворожил. Сегодня был один из тех деньков, которые называют «славными зимними». Было градусов двадцать мороза, сугробы переливались бриллиантовой крошкой под лучами яркого солнца, и в воздухе висела тончайшая снежная пыль, придавая всему происходящему оттенок нереальности.

— Это да — даже не стал спорить я — Вообще любые зимние забавы на свежем воздухе хороши вечером, кроме, пожалуй, лыж.

— Не люблю лыжи — заявила Елена — Не знаю почему. Коньки и санки — это мое, а лыжи — бэ! А, еще сноуборд — это прикольно! Помню, года два назад в Австрии я с одного склона сиганула, ну очень крутого. Так чуть обе ноги не сломала! Но весело было!

— Так думать надо, куда лезешь — попенял я ей — А если бы сломала?

— Все вы одинаковы — обвинительно сообщила мне Шелестова — Что вы, что те австрияки, которые потом возмущались, когда я из сугроба выбралась. Ну да, стоял там какой-то знак, мол «спуск запрещен» — и что? Если есть гора — значит она зачем-то нужна? То есть — на нее надо либо лезть, либо с нее спускаться. А иначе — какой в ней смысл?

— Так это было склон или гора? — уточнил я у нее, еле сдерживая улыбку.

— Приехали — Елена выпустила мою руку и сделала книксен.

Ответа на вопрос она мне не дала.

— Должен заметить, молодые люди, что вы прекрасно смотритесь вместе — раздался знакомый до боли голос — Да, Харитон, рад, что вы выздоровели.

— Вашими молитвами — повернув голову, я глянул в глаза Еремы.