Сноха

— Щаз, — кивает башкой Генка и наносит короткий молниеносный удар в гладкую скулу лысому. Второй приходится в грудину. И человек падает навзничь.

— Ты кто такой, сука? — рычит Генка, заламывая руки упырю. — Подожди, сам догадаюсь. Ты же Виктор Арно. Зачем сюда заявился, тварь?

Тот молчит, а Генке не составляет труда выбить у него из рук оружие и, отбросив в сторону, зафиксировать запястья. Я слышу, как в полутьме звякают наручники, различаю щелчки захлопывающихся браслетов.

— Звони отцу, — хрипит Генка и, ворвавшись в палату, витиевато ругается. — Не входи сюда, Олька, — кричит он неистово. — Зови на помощь!

Я бегу к посту, где уже сидит, прислушиваясь, медсестра.

— Скорее! Скорее! — воплю, умоляя.

— Что вы там устроили? — недоверчиво смотрит она на меня. Но подняв тяжелый взгляд, спешит следом.

А я, достав из кармана телефон, звоню Вадиму.

«Только возьми трубку, — заклинаю я мысленно. — Пожалуйста, родненький мой».

— Я сплю, Олюшка, — устало бубнит Вадим, когда я уже собираюсь нажать на кнопку отбоя.

- Слава богу, Вадичка, родненький, ты жив! Жив! — воплю я в трубку. — Приезжай скорее. Тут Арно, и что-то с Лизой случилось! Кирилл меня спас!

— Еду! — рычит Косогоров. — Ты в безопасности, малыш? Сейчас охрану подгоню…

— Врачей, Вадичка, врачей! Там какая-то ж. па с Лизой! Кирилл меня туда не пустил! — ору я, слабо соображая.

— Хорошо, милая, хорошо, — уговаривает меня Косогоров. — Только не отключайся, ладно? — твердит, как заведенный. — Говори со мной, Олюшка, говори.

Я слышу, как по второй трубке Вадим резко и отрывисто отдает указания. И тут же задушевно просит.

— А где Кирилл? Ты его видишь?

«Значит, для Косогорова это и не новость вовсе», — думаю я и, набравшись сил, лепечу в трубку.

— Да, он тут рядом. Спас меня.

— Пусть не уходит, — твердит Вадим. — Нам поговорить нужно.

— Он всегда рядом, — вздыхаю я. — Просто я многого не понимала. Но ты, наверное, знал…

— Нет, милая, — замечает он ласково и быстро меняет тему. — Ты взволнована. Сейчас пришлю медсестру, пусть тебе уколет что-нибудь.

— Нет, Вадичка, пожалуйста! Приезжай! Я очень хочу тебя видеть.

— Еду, Олюшка, еду, — бурчит он, и я слышу, как урчит двигатель.

Косогоров вбегает в отделение, когда Лизу Пирогову на каталке уже увозят в операционную, а мы с Геной даем показания Емельянову и главному безопаснику Пирогова. В наших словах нет и доли умысла, но есть и главное, что мы оба, не сговариваясь, хотим утаить.

Хорошо хоть никто не снимает отпечатки пальцев. Пристегнутый к батарее Арно сидит, опустив голову.

— Никакой полиции, — слышу я рык Косогорова и со всех ног кидаюсь к нему.

— Вадичка, Вадичка, — причитаю, уткнувшись лицом в широкую грудь. Вадим обнимает меня за плечи и легко целует в висок.

— Где Кирилл? — шепчет тихонько. — Куда он делся?

«Значит, не знает ничего, — думаю я облегченно и только открываю рот, чтобы хоть что-то сказать Косогорову, когда рядом раздается торжествующий вопль.

— Ну, все понятно, кто занял мой люкс! Так и клиентов потерять недолго, Вадим Петрович!

— Моя. Жена. — Резко обрывает зарвавшуюся матрону Косогоров. — Если что-то не нравится, в городе полно других врачей.

— Что вы, что вы! — лебезит тетка. — Я же не знала… Думала, мне назло…

— Проводи меня, — прошу я Вадима. — И позови Генку. Ему есть, что тебе рассказать.

Глава 21

Кирилл