Снова и снова

– Симбиоз? – переспросил он, и пошло-поехало: – О, сэр, симбиоз – это очень просто. Это – обоюдовыгодное сосуществование двух организмов различных видов. Обоюдовыгодное, прошу учесть, сэр. Это очень важно, что сосуществование обоюдовыгодное. То есть, оно не для кого-то одного выгодное, а выгодное именно для обоих организмов. Мутуализм – это вот нечто другое. Здесь также присутствует взаимная выгода, но она носит скорее внешний, сэр, чем внутренний характер. Это также и не паразитизм, поскольку в случаях паразитизма выигрывает только одна, так сказать, сторона. Выигрывает, как это не прискорбно, не хозяин, а паразит. Такова суровая правда жизни.

– Расскажи-ка мне, – с трудом сдерживая улыбку, попросил Адамс, – побольше о симбиозе. Чепуха, про которую ты так увлекательно рассказываешь, меня не очень интересует.

– На самом деле, – охотно откликнулся робот, – все предельно просто. Возьмем, к примеру, вереск. Вы, конечно, знаете, что это растение не может расти без связи с определенным грибом?

– Нет, – буркнул Адамс, – представь себе, не знаю.

– Ну, так я вам расскажу. Гриб как бы живет внутри растения – внутри корней, цветов и семян. Если бы не этот гриб, вереск не смог бы произрастать на тех почвах, где он обычно встречается. Редкое растение может расти на таких бедных почвах. А все потому, сэр – вы следите за мыслью? – что ни у одного другого растения нет такого прекрасного гриба-напарника. Вереск дает грибу место для жизни, а гриб добывает для вереска питательные вещества из почвы.

– Ну, знаешь, – пожал плечами Адамс, – я бы не сказал, что это так просто…

– Ну, – сказал робот, – есть, сэр, и другие примеры. Существуют, например, лишайники, которые представляют собой не что иное, как симбиотическую комбинацию гриба и водоросли. Иначе говоря, если посмотреть с фактической стороны, лишайника как такового и нет. Есть два отдельных организма.

– М-да, – выговорил Адамс с усмешкой, – просто удивительно, как это только ты сам до сих пор не сгорел дотла в лучах своей гениальности!

– А еще есть такие маленькие зеленые существа… – невозмутимо продолжал робот.

– Лягушки, что ли?

– Нет, не лягушки, – без запинки ответил робот. – Это простейшие организмы, одноклеточные. Такие малюсенькие, в воде живут, ну, вы что, не знаете разве? Они вступают в симбиотические отношения с определенными видами водорослей. Животное потребляет кислород, который вырабатывает водоросль, а водоросль, в свою очередь, потребляет углекислый газ, который выделяет животное.

А еще существует симбиотическая связь между червем и водорослью. Водоросль помогает процессу пищеварения червя, и все идет хорошо до тех пор, пока червю не взбредет в голову сожрать водоросль, а что он без нее? Абсолютное ничтожество, вот что я вам скажу сэр, больше ничего!

– Все это безумно интересно, – прервал Адамс робота. – А теперь попробуй-ка сказать. как, по-твоему выглядит симбиотическая абстракция?

– Не знаю, – растерянно ответил робот. – Не знаю сэр…

И доктор Рейвен сказал то же самое:

«Очень трудно себе представить, как выглядит симбиотическая абстракция…»

А потом, вспоминал Адамс, он еще раз подчеркнул, что это не религия. Так и сказал: «Да нет же, о Господи, не религия!»

Рейвен зря не скажет, думал Адамс, он лучший специалист в Галактике по сравнительной религии.

«Но, может быть, это новая идея», – так сказал доктор Рейвен.

О, Боже, только этого мне не хватало – новая идея!

Все новые идеи опасны, думал Адамс, потому, что людей в Галактике мало. И одного неосторожно оброненного слова достаточно, чтобы где-нибудь вспыхнул очаг недовольства, от которого может быстро разгореться пожар, и человечество вновь будет отброшено в Солнечную систему.

Никаких новых идей! Нельзя играть с огнем! Лучше пусть погибнет один человек, чем все человечество утратит власть над Галактикой. Лучше пожертвовать одной идеей, пусть даже супергениальной, чем отказаться от принципов, позволяющих сохранить нынешнее положение вещей.

Итак:

Пункт 1: Саттон – не человек.

Пункт 2: Он сказал не все, что знает.

Пункт 3: Он владеет тайной рукописью.

Пункт 4: Он собирается писать книгу.

Пункт 5: У него – новая идея.

Вывод: Саттона надо убить.

«Трик-трак, клик-клик…»

«Война, – сказал человек в маске. – Война во времени».

Что же это будет за война? Дело тонкое… Шахматная доска о четырех измерениях с миллиардом клеток и миллионом фигур, и с правилами, которые меняются каждую секунду.

Чтобы побеждать в этих битвах, нужно будет возвращаться назад, наносить удары в таких точках времени и пространства, чтобы никто не догадался, что идет война. Логически, военные события такого рода смогут происходить на древнегреческих серебряных рудниках, в них смогут принять участие колесницы Тутмоса III и корабли Колумба. Войной будут охвачены все сферы жизни, и в мыслях людей, никогда не задумывавшихся о том, что такое время, произойдет переворот…

Разведутся шпионы и пропагандисты. Шпионы станут изучать прошлое, чтобы получить данные для разработки стратегии военных действий, а пропагандисты – обрабатывать материал для осуществления кампаний…