Снова с тобой

Чарли прищурился, глядя в ту сторону, куда убежал незнакомец. Может, его еще удастся догнать… Чарли и в голову не приходило, что он не в состоянии бежать, а тем более вступать в схватку с противником, превосходящим его по весу не меньше чем на пятьдесят фунтов. Ярость затмила здравый смысл. Он пробежал несколько ярдов и, к собственному удивлению, нагнал незнакомца – крупного блондина, садящегося в красный «бронко».

Чарли дернул его за плечо, незнакомец недоуменно обернулся.

– Это ты, Чарли?

Перед Чарли стоял не неизвестный противник, а Джорди. Добродушный увалень Джорди Лундквист, послушно возивший вдовую мать по магазинам каждую среду. Джорди, тренер школьной хоккейной команды и дьякон лютеранской церкви. Изумленно разинув рот, он пронзительным голосом выпалил:

– Господи, Чарли, как ты меня напугал!

– Ты напугал меня гораздо сильнее, – прохрипел Чарли.

Внезапно ему стало плохо. Накатило головокружение, колени подогнулись. Он упал бы, если бы Джорди не подхватил его под локоть.

– Чарли, что с тобой? – Голос Джорди доносился словно издалека. – Что случилось?

– Меня ударили в спину, – выговорил Чарли.

– Тот тип в синей ветровке? – Джорди нахмурился. – Он пробежал мимо минуту назад. Похоже, очень спешил.

– Ты разглядел его лицо?

Джорди покачал головой:

– Не успел.

Чарли привалился к крылу машины и Прерывисто вздохнул.

– Я тоже. Прости, Джорди, я принял тебя за него и чуть было не ударил. – Он осторожно ощупал плечо, проверяя, не сломана ли кость.

– Ты в порядке? – встревожился Джорди.

– Ничего, выживу.

Джорди вздохнул с облегчением.

– Наверное, это судьба. Сегодня я искал тебя на собрании.

– Я сидел в последнем ряду. На всякий случай приклеив усы. – Чарли невесело пошутил, напоминая о своей новой плачевной славе. Меньше всего он сейчас нуждался в искренних, но бесполезных утешениях. Помедлив, он спросил: – А зачем ты меня искал?

Джорди вытащил из кармана джинсовой куртки конверт.

– После разговора с Мэри я многое передумал. Папа не хотел, чтобы мама знала об этом, потому перед смертью отдал конверт мне. Но когда Мэри рассказала, что случилось с вашей дочерью, я понял, что пора открыть тайну. – И он протянул конверт Чарли.

– Что в нем? – Чарли выпрямился, любопытство заставило его на время забыть о боли.

– Заключение патологоанатома. – Даже в темноте Чарли заметил муку, отразившуюся на лице Джорди. – Когда ты прочтешь его, ты все поймешь.

Родившаяся в голове Чарли мысль всего минуту была смутной и неясной и тут же приобрела четкость. Господи, неужели это правда? Неужели Коринна пала чьей-то жертвой? Так вот почему Роберт так настойчиво старается заткнуть ему рот!

Чарли уставился на конверт. Что бы в нем ни лежало, одно он знал наверняка: по сравнению с гнездом, которое он уже потревожил, предстоящее покажется ему клубком гремучих змей.

Глава 10

Июль уже заканчивался, а Ноэль ничего не замечала. Она потеряла счет дням. Календарей она избегала. Было невыносимо смотреть на аккуратные квадратики с датами, не предвещающими ничего хорошего. Уж лучше следовать правилу анонимных алкоголиков: живи одним днем. Один-то день она сумеет прожить. Особенно если не думать, что ждет ее впереди. Не позволять себе даже на минуту задумываться о том, что будет, если она навсегда потеряет дочь.

Ноэль сосредоточила все силы и помыслы на встречах с Эммой, стараясь, чтобы их свидания оставляли у девочки хорошие впечатления. Почти всегда ей это удавалось. Но с каждым днем недовольство Эммы усиливалось. Вчера она долго просила сводить ее за мороженым, а потом безутешно расплакалась, когда поняла, что Ноэль уйдет без нее.

– Я хочу с тобой, мамочка! Миссис Шефферт мне не нравится, – рыдала она. – Я хочу к Бронни. Хочу сама выбрать мороженое!

В кафе, глядя, как Бронуин посыпает шоколадной крошкой любимое мятное мороженое для Эммы, Ноэль не выдержала и сама разрыдалась.

Бронуин пришлось увести ее из зала. Ноэль долго вытирала глаза салфеткой, царапавшей кожу, как наждачная бумага. Только ее младшая сестра и Хэнк не прибегали к фальшивым словам утешения. Бронуин произнесла то, что хотелось услышать Ноэль:

– Не знаю, как ты это выдерживаешь, Ноэль. Я бы сошла с ума. Честное слово!

Ее откровенность помогла Ноэль воспрянуть духом. В присутствии Бронуин ей не приходилось улыбаться и бодриться, как в разговорах с остальными родственниками. Она вздохнула с облегчением, получив возможность признаться, что сама не понимает, как выдерживает этот кошмар, и действительно начинает сходить с ума. Временами Ноэль чувствовала себя хрупкой и непрочной, как первые поделки Эммы – разноцветные палочки леденцов, кое-как связанные цветными нитками.