СНТ

Когда они вышли из посёлка, Маша вдруг остановилась посреди тропинки, ведущей к станции, и сказала:

– Я должна тебе признаться…

– Это не важно, у всех есть маленькие недостатки.

– Нет, ты не понимаешь. Сколько, как ты думаешь, мне лет?

– Восемнадцать, – ответил Раевский, прищурившись.

– Нет, шестьдесят пять. Всё из-за консервирования. Поэтому-то тебе книгу и подарили.

* * *

Раевский снова ехал в электрическом поезде, но теперь уже не один.

Он ожидал появления книгоноши-цветовода, но, стоя над ним, женщина в белом, сменившая алкоголического человека и похожая на утопленницу, спела под музыкальный синтезатор с мощными колонками «Опустела без тебя земля». Вот она закончила и пошла собирать деньги в большой кошель, расшитый стеклярусом.

Напротив Раевского сидел мужчина, который обиженно бормотал в телефон: «Нет, ты объясни мне…» – и тут же снова набирал номер, чтобы снова попросить объяснений, повторяя эту просьбу, как робот.

Сейчас они выйдут в Тушино и пойдут допевать и допивать на реку куда-то в Строгино, и он их больше не увидит. Лягут они там на землю, и правда войдёт в их тела вместе с холодом почвы и силой растущей травы.

Раевский вспомнил, что он не взял билеты, но тут же забыл об этом, потому что в вагон зашла старуха. Эта старуха хорошо поставленным, хоть и надтреснутым, голосом завыла: «Не плачь, девчонка, пройдут дожди, солдат вернётся, ты только жди». На словах «наш ротный старшина имеет ордена» Раевский нервно сглотнул. Затем она запела о том, как служит на границе.

Любимая спала у него на плече.

Кто-то дёрнул его за рукав, и Раевский вспомнил о контролёрах. Но это был знакомый книгоноша, который наклонился и ловким движением выхватил из сумки Раевского книгу по консервированию.

– Ни к чему тебе это, парень, – произнёс он со значением. – Живите так, попросту.

И исчез, сунув Раевскому в руку два билета до конечной.