Сны о красном мире

– Шестьдесят восемь долей – это много, у некоторых и пятидесяти не было, и они смогли родить дитя. Я согласилась. И потом… – глаза сестры лукаво блеснули, – он симпатичный и молодой.

– Кто? Я его знаю?

– Твой приятель Дейн Ан Кеом, – ответила Рейн и расхохоталась, глядя на удивленно вытянувшееся лицо Солара. – Так… А ты чего пришел? Такой… не весь в себе?

– Она вернулась, Рейн.

Теперь была очередь сестры замирать, только смеяться было никак. Горькая усмешка – вот и все что смог выдавить из себя Солар. Он залпом выпил оставшийся уже холодный отвар, и, почувствовав, что сознание вот-вот начнет снова расплываться, наскоро попрощался и ушел к порталу в Гору, оставив за собой немного испуганный, полный сочувствия взгляд.

Впрочем, Кайл сполна отыгрался на Дейне. И за сестру, и за внезапную побудку.

Проснулся от суматошного стука в дверь и неуклюжих, но довольно громких попыток отправить зов – по голове словно подушкой настучали. С прискорбием покосившись на оную, Кайл сел в постели и спешно и уже почти привычно собрав себя, поплелся открывать, по пути щелкнув пальцами по коэну. Тот послушно отозвался мягким светом.

За дверью мялся Хранитель Кеом, воровато оглядывая тонущий в полумраке коридор.

– Зов потренируй на ком-нибудь более… инертном, – буркнул Кайл, – оглушаешь, и в ушах шумит.

Ощущение в правом ухе и вправду было то еще.

– Переживешь, я тут, можно сказать, карьерой и репутацией рискую.

– Было бы чем! – Кайл хотел было одеться, но решил, что пижамные брюки вполне сойдут, визит-то неурочный и, можно сказать, родственный.

– Кто бы говорил, Мастер Связующий, ходячий вызов правилам.

Дейн тем не менее вытаскивал из недр мантии древние с виду бумаги и по хозяйски раскладывал их на столе Солара. В процессе извлечения мантия задралась, и оказалось, что под ней, заправленные в сапоги, почти такие же пижамные штаны, как на Кайле.

– Что, не успел попасть в лабораторию Мастера Техника, как тут же мародерствовать потянуло!

Дейн взглянул так, словно Солар его куска хлеба лишил, уже надкусанного.

– Ты посмотри сначала, а потом и шутить перехочется.

Кайл внял, пристроился у стола и принялся за чтение. Дейн какое-то время нетерпеливо сопел за спиной, потом потоптался по комнате и, судя по звукам, нагло устроился на кровати. Но Солар уже увлекся, и ему стало не до приятеля.

В первой стопочке было что-то похожее на родовое древо составленное Мастером Сердец, только перевернутое, словно составитель высчитывал оптимальную последовательность для получения нужного результата. Возле имен древа стояли круги-маркеры спектра – схематическое подобие карты сил, передающихся по крови. Бегло пробежавшись глазами, Кайл хотел было приступить к следующим документам, но тут взгляд зацепился за знакомое имя. Свое. К слову, знакомых имен здесь было полно, но свое всегда свое. Это древо занимало несколько листов. Пересмотрев остальные уже более внимательно, Кайл, цепенея, обнаружил в конце другого древа еще одно близкое лично ему имя – Милия Стейл из рода Альдо. Бросил бумаги, размял руки – пальцы подрагивали.

В его, Солара, древе был указан человек, которого Кайл звал отцом, но который им не был, поэтому, формально, все было верно. Только, насколько Кайл понял, имя Релий Дан из рода Солар было оставлено «для галочки», как и прочие несущественные детали этой, с позволения сказать, схемы. Все значимые имена были выделены и обозначены знаком «хен» – владелец, несущий. Знак стоял рядом с именем матери, бабушки… Им обладали преимущественно женщины. Носителей-мужчин в перевернутой пирамиде древа Кайл насчитал всего пять. И каждый был вторым ребенком. Как и он. Он тоже был «хен».

В древе Милии была обратная картина: носителями необходимых качеств почти всегда были мужчины, встречающиеся женщины были либо старшими дочерьми, либо единственными в семье. Как Сирил. Как Милия. А еще здесь были расхождения с реальным положением дел. Мужем Сирил значился (по позвоночнику прошелся холодок)… Сарк. У них должна была родиться дочь, а после уже ее брака – двое детей, Милия – первой.

Временной метки на схемах не было, но то, что следующая была сделана много позже, выдавала более светлая бумага без заломов по краям и менее витиеватый стиль письма. Эта схема тоже касалась Милии. Начало было идентично, а завершение отражало реальность. Рядом с именем Сирил значился Дар Стейн Альдо, тот самый Координатор, автор потерянной универсальной формулы Перехода. Знаки были у обоих. Один ребенок, мальчик, отец Милии. Маркеры спектра в двух вариантах, литерный знак носителя предполагаемого качества обведен, рядом – знак вопроса. Вместо имени возможной жены прочерк, снова подковки вопросов и знак «дар» – тень, отражение. Затем Милия. Имя подчеркнуто, маркеры спектра неполные и «хен» со знаком вопроса.

Солар потер глаза. Создал прямо над столом небольшой коэн, ярко осветивший лежащую перед ним схему. Литерный знак рядом с именем Дара Стейн Альдо был без точки. Процесс не завершен. «Хен» превратился в «хейн», владелец – в посредника. Спящее качество? Можно передать, но не использовать.