Со мной не соскучишься

— Тогда вы, очевидно, имеете отношение к шоу-бизнесу? — Ну вот, модное прилипчивое словечко сорвалось-таки с моих уст. Шоу-бизнес, шоу-бизнес — звучит слишком напыщенно, а следом так и просится весь джентльменский набор: индустрия развлечений, фабрика грез и прочее.

— Очень отдаленное, — заметил он, — а вы?

— Имела когда-то, но тогда это называлось по-другому, чуть ли даже не искусство. Но я не преуспела, осталась актрисой на одну роль. Таких много, не всем же быть звездами, иначе никакого небосклона не хватит. Я маленький метеорит: откололся, вспыхнул и упал. Никто и не заметил.

— Если только при падении он не уложил деревья в тайге на расстоянии триста километров.

Я расхохоталась. Кто бы он ни был, этот Рунов, настроение мое улучшилось. Интересно, что нужно от него Карену? Мне приходило в голову только одно: они конкуренты. Так или иначе, но сегодня я знала о Карене не больше, чем о самом Олеге Рунове, с той разницей, что о первом я и знать ничего не хотела, а второй вызывал у меня интерес. Он тоже не скрывал своего интереса ко мне, и на его лице не читалось какого-либо подтекста. Все, что он до сих пор себе позволил, сказал, что мне бы подошло имя Ольга. По крайней мере, теперь я знала, как звали ту, которую мужчина может помнить долго.

Рунов поставил бокал на стол, с задумчивым видом засунул руки в карманы и предложил:

— А не сбежать ли нам отсюда? Мне здесь что-то не особенно нравится. Зато я знаю действительно чудесное местечко, где можно отдохнуть и спокойно поговорить. Слышали про клуб «Субмарина»?

Я покачала головой, как завороженная глядя ему в лицо. И вполне отдавала себе отчет в том, что со стороны выгляжу идиоткой, но ничего не могла с собой поделать.

— Ну, конечно, «Субмарина» еще не слишком известна, но тем лучше. Так мы едем?

Название мне понравилось: многообещающее. И в самом деле, почему бы нет? Я поискала глазами Любочку, чтобы проститься, но она уже нашла очередную собеседницу — ветхую старушку с роскошной чернобуркой на костлявых плечах. Та ей снисходительно внимала, блуждая по сторонам водянистыми глазами. Я не удивилась бы, если бы на этот раз тщательно перемывались мои белые косточки. Впрочем, не слишком ли много чести для провинциалки-неудачницы?

* * *

У Рунова оказался новенький «БМВ», загадочно блестящий, как новогодний подарок в целлофане. А к нему еще и шофер — молодой парень, и такой хорошенький, что это даже могло навести на кое-какие подозрения, если бы не ярко выраженная сексуальная ориентация Рунова и скудная информация о нем, которую мне сообщил Карен. Рунов называл паренька Мальчиком, а тот ничуть не обижался.

— Мальчик, едем в «Субмарину».

Шофер послушно нажал на акселератор, в тот же момент я уловила его взгляд в зеркале — настороженный и придирчивый — и сразу поняла: нам с ним никогда не поладить.

Клуб «Субмарина» вполне соответствовал звучному названию. Здесь запросто можно было вообразить себя на дне океана, потому что заведение помещалось в уютном подвальчике, где иллюзию иллюминаторов создавали аквариумы с меланхолично зависшими в зеленой, с подсветкой, воде рыбами, кажется, карпами.

Судя по оказанному ему теплому приему, Рунов числился здесь почетным гостем. Нас тут же проводили в отдельную кабинку, которую, наверное, логичнее было бы назвать каютой. Не помню, какими деликатесами нас потчевали (Рунов предупреждал, что мы можем приказать изжарить любого из плавающих в аквариумах карпов), а я сразу же налегла на напитки. В последнем я, по своему обыкновению, преуспела, ибо уже очень скоро почувствовала себя на высоте. Язык мой развязался, и я уже не напрягала мозги, позволяя себе нести любую чепуху.

Мы быстро перешли на «ты», и Рунов поведал, что собирается попробовать свои силы в качестве продюсера и теперь ищет подходящий проект. Меня это не на шутку раззадорило:

— А чем я не подходящий проект? Почему бы тебе не вложить лишние миллионы в меня? Мне кажется, я еще на многое способна, например, скакать по сцене с микрофоном. — Я пьяненьким голоском промурлыкала припев из модного незамысловатого шлягера, особенно действующего мне на нервы, использовав бокал вместо микрофона. — Пожалуй, я смогла бы выжать из себя кое-что получше той песенки, которая льется с утра до вечера с так называемых голубых экранов.

Конечно, я хватила лишнего, если в этом деле вообще существует какая-нибудь мера, а потому трещала без умолку. Он внимательно слушал, одновременно участливый и ироничный. Я живописала свою незамысловатую жизнь, вдруг обнаружив в себе безумную потребность выговориться. В какой-то момент мне даже показалось, что так легко сбросить груз неудач и разочарований, достаточно найти хоть сколько-нибудь искренние глаза…

Я очнулась, когда кто-то невидимый постучал мне в сердце холодным молоточком: «Тук-тук, сейчас ты проболтаешься, тук-тук, ты старая пьяная дура, хватит смешивать слезы с соплями». Наверное, возник Карен, вернее, его фантом, или как он там еще называется. И я взяла себя в руки: кокетничала, смеялась, чудила, но ни разу не нарушила табу.