Собачьи кости под дубом (СИ)

Пусть уходит прочь каждый, у кого в голове хотя бы на секунду возникнет грязная мысль.

Девчонка жмется к груди мужчины, напуганная. Она на две головы ниже Маяковски, поэтому может слышать, как бьется его сердце, пропускает удар за ударом... он взволнован... Или встревожен, скорее он даже встревожен, да. Как так получается? Почему незнакомец беспокоится о ней больше, чем родные и люди, которых, как она считала, знает очень хорошо? Почему он предлагает ей помощь, когда даже мать её бросила? Какое ему дело?

Это тяжело - поверить в чью-то чужую доброту, бескорыстную. Сложно принять то, что кто-то хочет помочь тебе, не требуя ничего взамен. Та, кого встретил Ричард, была не из доверчивых, не могла себе позволить вот так, кинуться на шею первому попавшемуся человеку. Но она так же понимала, что есть на свете исключения - те, кто заслуживает доверия. Но где же подтверждение, что Маяковски - один из них? Неужели он не может оказаться плохим человеком?

- Я не хочу, чтобы с тобой что-то случилось, - мужчина приподнимает лицо девушки за подбородок. - Позволь мне доставить тебя лично родителям, чтобы я мог жить дальше с чистой совестью, - смотрит в упор на нее своими огромными глазами добрыми и умными, как у пса.

Наверное, не стоило бы этого делать, но девчонка кивает в знак согласия. Маяковски ликует, будто бы знает, что только что сумел избежать смертной казни. Но нет, он не знает. Он рад тому, что может позаботиться о ней хотя бы в этот вечер и даже не догадывается, что он встретит её снова, через какое-то время.

- Как тебя зовут? - Ричард придерживал дверь, чтобы девушка могла сесть.

- Маргарита.

Маргарита. Вот она какая... Смотрит с детским любопытством, пока её язычок так ловко выделяет эти несколько "эр" - грубовато и задорно. Маяковски повторяет его, тихо-тихо, одними губами. На вкус как вишня, которую вот только-только сорвали с ветки, не до конца спелая, немного кислит, заставляя жмуриться. Как июльский закат, всполохи которого озаряют небо, последними лучами солнца уходящего дня. Как вечерняя прохлада, что так прекрасна и нежна после жаркого летнего дня, что изнурил своей жарой все живое, а теперь скрылся в дыре за лесом, уступив место мягкой ночи, с её мириадами звезд, которые она так любовно развешивала на небосводе. "Вот моя гордость - каждую из них я взрастила в своих объятиях, любуйтесь ими, восхищайтесь".

- Маргарита, - вновь повторяет мужчина, на этот раз громче и смелее. - Значит... Марго?

Только бы не Марго. Такая прекрасная, она ни в коем случае не должна привыкнуть к этому имени. Будет ужасно обидно и досадно, если её родные и друзья зовут её так каждый день. Маяковски представляет, как мать зовет её на завтрак, называя её Марго. Как её номер, в записной книжке у лучшей подруги, подписан как "Марго". Как каждый, кто знаком с ней зовет её Марго.

- Нет, - девушка морщится и качает головой, как чудно, ей, кажется, неприятно, когда её так зовут! - Лучше Рита, мне так больше нравится.

Рита! Надо же! Ричард как-то облегченно выдыхает, уж больно плохое впечатление у него было от имени Марго. Какое счастье, что она Рита!

- Да, - уголки его губ трогает мягкая улыбка. - Рита действительно лучше, - Маяковски кивает и, закрыв за Маргаритой дверь, садится рядом с ней, только с другой стороны. - Меня зовут Ричард Маяковски.

Непринужденный жест руки, просящий девушку назвать водителю адрес. Он же обещал ей. Значит, он сдержит свое обещание. Помолчит немного, разглядывая её профиль, а затем заговорит. Осторожно подбирая слова, словно идя по минному полю. Рита также, аккуратно, держась немного отстраненно, будет пытаться поддержать разговор. А затем все станет проще, они сблизятся и подружатся, вот так просто за один вечер, не особо церемонясь. Разве не прекрасно? Ведь, сейчас Маяковски еще не преступник, он просто человек, которого завтра уволят с работы. Эта история разрешилась наилучшим образом, ведь все, всё сделали правильно. Даже Марго, пусть и не от большого ума, но тоже все сделала так, как надо. Потом она еще пару раз звонила Маяковски (извинялась и просила встречи). Мужчина каждый раз повторял ей, что зла на неё не держит, но от встреч все же вежливо отказывался. В один день она перестала названивать и навсегда исчезла из жизни Маяковски. История умалчивает о том, что стало с Бёрг в дальнейшем, но Ричарда впредь она больше не тревожила. Что происходит в жизни у Марго, его больше никогда не волновало. Но оно и к лучшему.

Ведь у него теперь были в распоряжении все это время, вплоть д самой старости, и лучшие масленые краски, которые имели восхитительный приятный запах, а еще у него теперь была Маргарита. Его прекрасная Маргарита, которая теперь всегда с трепетом и нежностью будет оберегать, и хранить его жизнь.

Конец.