Собачий спецназ в действии

Анна Сергеевна и Гелена Казимировна как всегда завтракали вместе.

– Вот и весна наступила – задумчиво произнесла Истомина.

– По твоему тону не скажешь, что она тебя радует.

– Ну почему же, тепло, солнышко, травка – это хорошо. Но знаешь, Геля, в нашем городе она какая-то неправильная. Ночью еще подмораживает, а днем температура может подскочить до 10 градусов. Через пару дней от зимы даже воспоминаний не остается, а недели две спустя и лето проклевывается. Вот в Волжске весна приходит постепенно. Сначала снег немножко подтаял и посерел, потом ручейки побежали, детишки бумажные кораблики по ним пускают, где-нибудь на взгорочке травка зазеленела. Каждый день видишь, как постепенно просыпается природа, радуешься этому и ждешь продолжения. Кто-то сказал: «Если бы люди решили построить дом счастья, то самый большой зал они отдали бы под зал ожидания». Наверное, это правильно, потому что счастье кратковременно, а его ожидание бывает долгим. Иногда его даже хочется продлить.

– Ань, тогда ты должна быть очень счастливым человеком. Потому что все время пребываешь в состоянии ожидания своего генерала.

– За что люблю тебя Гелька, так за вовремя сказанные правильные слова, – засмеялась Анна.

– Когда приезжает твой Веселов?

– Не знаю, говорит, что работы много, даже на пару дней нет возможности вырваться.

– А может у него, какая зазноба появилась в полковничьих погонах и с большими сиськами? Так ты генерала предупреди, ежели что, соберу наших бойцов и устроим ей козью морду. Арни глаза выцарапает, дворняги погоны сорвут, а Крысь на ноги помочится, – грозно сказала Гелена Казимировна, – и обе рассмеялись.

– Легок на помине, – сказала Анна и схватилась за телефон. – Да, Андрей, я у Гели, смеемся. Она грозит заявиться к тебе в Москву со всей сворой и победить мою соперницу. Какую, какую – потенциальную, а может уже и явную.

– Аня, – расскажи ему про кота, – напомнила Гелена.

– Ой, Андрей, пока ты был в командировке, у нас тут такое случилось, я забыла рассказать. Помнишь, мы как-то усмиряли пьяницу, и Арни во время операции соблазнил драную кошку. Так вот, она родила ему пятерых котят.

Об этом участковый рассказал Борису, а тот уже сообщил нам. Ну, ты же знаешь Гелю, она тут же пожелала посмотреть отпрысков котяры. Мы, конечно, поехали. Они все такие хорошенькие, беленькие, пушистые, только в разных местах желтые пятнышки. Хозяйка дома сказала, что за ними соседи уже в очередь встали. Гелька одного забрала, но потом приехали Варя с Федором и выпросили себе. Только пока мы рассматривали котят, Арни сбежал со своей пассией, и вернулся весь грязный, но довольный. Оказывается, он у нас половой разбойник.

Гелена улыбнулась и вышла из кухни в комнату, заметив, как Арни прыгает на диван.

– Ах, ты негодник, подслушивал, у Крыськи научился, и не стыдно тебе.

Кот спокойно мяукнул и демонстративно отвернулся от своей хозяйки, помахав ей хвостом.

– Аня, ты какая-то озабоченная, у генерала неприятности?

– Нет, у Комарова что-то случилось, Андрей ничего толком не знает. До него дошли какие-то слухи, он попытался у майора выяснить, но тот сказал, что это дела семейные и сам с ними разберется.

– Так чего мы сидим, давай звонить, выяснять, действовать.

– Понимаешь, Геля, дело, вероятно, деликатное и тут с наскока нельзя. Я сейчас позвоню в Ракитовку, обрисую ситуацию, и мы решим, что делать.

Она тут же набрала Федора, сообщила о разговоре с генералом, и пока отделывалась междометиями, Гелена в нетерпении топталась возле подруги.

– Аня, не молчи, говори, – потребовала она, когда та отключила телефон.

– Федор подсказал дельную мысль. Они послезавтра приедут с Варей к нам, мы пригласим Бориса, посидим, поговорим и вызовем его на откровенность. Может быть ему проще будет рассказать обо всем нам, чем генералу.

Федор с Варей приехали ближе к обеду. Разгрузив пакеты с деревенской снедью, тут же поехали по магазинам. В ожидании вечера Крыська и Арни возлежали на диване и дремали, Гелена с Анной занимались готовкой.

– Аня, может, я чего не понимаю, но мне кажется, что в последнее время молодежь говорит на каком-то странном птичьем языке. Препод, универ, и все-такое прочее, я уже не говорю о матерных словах, употребление которых считается, чуть ли не достоинством.