Собака, которая спустилась с холма. Незабываемая история Лу, лучшего друга и героя

— А потом? — спросила Колин и начала водить Джонни по комнате. В отношениях с собаками она была настоящим телепатом: мысли и чувства этих созданий она понимала лучше них самих.

— Потом он укусил ее за лицо. Иди сюда, зайка. — У Дженни были золотистые кудряшки до плеч. Мама откинула ей волосы и показала нам свежий шрам на щеке. — Три шва. Мы ходили к пластическому хирургу, но он сказал, что надо подождать.

— Что стало причиной?

— Она поцеловала его в нос, — ответила мама, и глаза ее наполнились слезами.

Колин нагнулась и потрогала Джонни за спину. Он попытался ее укусить, она тут же отпрянула и натянула поводок.

— Нельзя. — И повела дальше по комнате. — Он не чувствует страха. Просто считает себя повелителем вселенной, — заключила Колин, возвращая поволок хозяйке. — По его меркам, когда он укусил Джонни, он учил ее не трогать его вещи и не вторгаться в «личную зону» без разрешения. Он укусит любого, кто попытается отнять у него игрушку, взять миску, почистить ему зубы, обрезать когти – все, что он сочтет унизительным или неприятным для своего положения.

— То есть он не сошел с ума? И не напуган?

— Конечно нет. — Колин посмотрела на меня. — Такое повеление у собак часто бывает вызвано страхом или психической нестабильностью, но не в этом случае. Он отлично владеет собой. Джонни просто делает то, что делала бы любая другая собака, будь у нее такая возможность.

— Что?

— Берет власть в свои лапы. Наводит в стае дисциплину.

Колин подозвала Дженни к себе. Та подошла с некоторой опаской.

— Дженни, ты любишь Джонни?

— Да.

— А он тебя?

— Да, — ответила девочка, глядя на мать.

— А теперь я хочу, чтобы ты сказала мне правду, ладно?

— Хорошо.

— Джонни тебя кусал за последнее время?

Она посмотрела на Джонни с грустной улыбкой, потом вновь подняла глаза на Колин и насупилась.

— Нет, сегодня не кусал!

Мы взяли Джонни на месячный курс дрессировки с проживанием. Мать ясно дала понять, что не потерпит больше никаких укусов, и если Джонни еще хоть раз тявкнет на ее дочь, его ждет усыпление. Любовь матери к дочери всегда сильнее, чем любовь дочери к пакостному кусачему псу Джонни заведомо был проигравшим.

Они оставили его у нас и уехали.

— Будешь основным инструктором, — сказала Колин, вручая мне поволок. — Непростая задача.

Это была отсрочка приговора, и я мог надеяться только на то, что мой черно-подпалый помощник сумеет вбить в упрямую голову терьера хоть немного здравого смысла.

Больше всего Джонни напоминал мышеловку. На любое действие он отвечал зубами. Расчесать? Только сунься, и я тебя покусаю. Убрать миску? А давай я тебя лучше укушу. Погладить неожиданно? Карается укусом. Единственное, что могло спасти человека, — это задаривать Джонни вкусняшками и простираться перед ним, как перед божеством. В любом другом случае все конфликты он решал клыками.

Он поступал так не из страха и не потому, что у него была тяжелая жизнь. Напротив: Джонни первый год своей жизни провел как король. У него было вдосталь уверенности в себе, он не знал никаких тягот и лишений, изначально это был доминантный кобель, которого избаловали мать и дочь, не сумевшие ничему его научить, и теперь он вырос и превратился в капризного недотрогу с очень острыми зубами.

Однако теперь для него наступил новый этап. Джонни, конечно, был настоящей маленькой барракудой, но я не сомневался, что правильное воспитание приведет его в чувство, и лучший возможный наставник терпеливо ожидал своего последнего воспитанника в академии. Жизнь Джонни поменялась радикальным образом по вине отважной дворняги по имени Лу.

Джонни сразу мне понравился, сам не знаю почему. Он был похож на взъерошенного медвежонка, злющий, как росомаха, и одновременно очень трогательный. Меня забавляла его агрессивность.

— Поганец, — охарактеризовала его Трейси.

— Точно, — согласился я.

— И чем он тебе так полюбился?

— В нем чувствуется задор, и он смешной, когда не кусается.

— Опять ты слишком лично все воспринимаешь. — Она постучала пальцем мне по лбу. Я часто западал на самых разных собак типа Джонни, Бранки или Соло, в которых мне виделось нечто особенное, помимо агрессии и стремления к человекоубийству. Я был убежден, что дурные манеры можно счистить, как шелуху, и тогда обнажится истинная натура. Впрочем, должен признать, что зачастую, даже когда мне это удавалось, плод под шелухой оказывался горек, как луковица.

— Он сообразительный и забавный.

— То есть похож на тебя?

— Вроде того.

С Джонни занимались все наши тренеры. Никакого снисхождения к укусам, минимум независимости, внимание – только когда он это заслужит. К счастью, он любил поесть, поэтому основы обучения дались легко. Но я был основным инструктором, а значит, я должен был его расчесывать, стричь когти, чистить уши – все, что Джонни так не любил.

На второй лень я решил не продолжать бессмысленный конфликт и позволить Лу сказать свое веское слово. Пусть он будет плохим полицейским, а я хорошим. Я заранее предвкушал их знакомство.