Собака мордой вниз

Соня ударила по тормозам, вылетела из машины и проникновенно сказала:

– Отпустите меня, голубчик, мне очень надо.

Расценив ошеломленное молчание как знак согласия, она села за руль и уехала. Помчалась прямо на работу.

И кто бы, вы думали, первым попался ей в офисе? Ну конечно, конечно же, Гусев! Но Соня фурией промчалась мимо, даже, кажется, не узнав его. Да что там, не узнав! Не заметив! И тот невольно прижался к стенке, уступая дорогу и недоуменно глядя вслед.

Соня тем временем ворвалась в кабинет и обвела всех недобрым взглядом.

– Ну и видок, – фыркнула Росомаха. – Я упала с самосвала, тормозила головой.

– Спасибо, крошка, – ласково отозвалась Соня. – Ты тоже неплохо выглядишь. – И двинулась прямиком к начальнику.

Тот нервно заерзал, завороженный ее боевой раскраской.

– Вы звонили мне сегодня ночью? – нависла над столом Соня.

– Я?! – задохнулся Тапир. – Какой ночью?

– Вальпургиевой, – ощерилась она.

– Что вы мне голову морочите?! – заволновался начальник. – Где вы пропадали весь день? Кто вам позволил являться в офис в подобном виде?!

– Сейчас я вам все объясню, – многозначительно пообещала Соня.

– Да нет, – решительно отказался обретший былую уверенность Тапир. – Не утруждайтесь. Этот разговор мы продолжим в кабинете у Гусева.

– Да хоть у Путина! – охотно согласилась она.

– Я думаю, не стоит тревожить президента своими внутренними проблемами, – раздался от двери спокойный голос. – Попробуем сами разобраться. Прошу за мной…

Тапир с завидным проворством выдрался из-за стола и поспешил за высоким начальством. Соня замыкала шествие, с ненавистью глядя на складчатый затылок, переходящий в жирную холку. Холка, в свою очередь, перетекала в коротенькую спинку, расплывающуюся могучей задницей.

Дать бы по этой заднице хорошего пенделя, так, чтобы Коротышка носом пропахал полкоридора, или, еще лучше, ущипнуть с вывертом и сладко улыбнуться в ответ на недоуменный взгляд. Интересно, как бы этот гад отреагировал? Пожаловался Гусеву? Соня представила жанровую сценку в лицах, и настроение решительно улучшилось.

– Так что же все-таки случилось? – спросил Гусев, когда все расселись по местам в его кабинете.

– Ну, Арнольд Вячеславович! – всплеснул коротенькими ручками Тапир. – Это же очевидно без слов! Вы только на нее посмотрите!

Гусев жалостливо взглянул на Соню, как будто это маленькая бездомная собачонка с поджатыми в подворотне замерзшими лапками и мордой, опущенной в тщетной надежде найти хоть какой-то кусочек.

– Так! – гневно тряхнула она головой. – Давайте начнем с самого начала. Вчера ночью, когда я принимала душ…

– …его случайно подключили к нефтяной трубе, – саркастически продолжил Тапир. – Судя по вашему виду…

– А что со мной не так? – вскинулась Соня. – У меня выпали брови? Или выросли волосы из ноздрей?

– Соня, – мягко произнес Гусев, – вам надо умыться. Вы можете воспользоваться моим туалетом. Там есть зеркало…

Она сорвалась с места и исчезла за узкой боковой дверью. Из большого зеркала над раковиной на нее смотрело очень сердитое и очень грязное лицо в потеках черной туши.

Интересно, что еще ей оставалось, чтобы уж окончательно опростоволоситься перед Гусевым? Обкакаться в его кабинете? Истечь кровью, испятнав шикарные кожаные стулья? Забиться в эпилептическом припадке?

Но вместо этого она тщательно умылась и снова посмотрела на себя в зеркало. «Мне нравится твое лицо по утрам, – однажды сказал ей Даник. – Такое трогательно незащищенное». Но она сумеет себя защитить. Теперь сумеет.

– Продолжайте, пожалуйста, – кивнул Гусев, когда Соня вновь заняла за столом свое место.

– Я вышла из ванной, и сосед передал, что звонил мой начальник и просил поехать на совещание в Петушках. В девять часов утра.

– И у вас не возникло сомнений?

– Конечно, возникли! Но мне негде было их разрешить – ни одного личного телефона. А работаем мы, как вы знаете, с десяти.

– Вы могли бы обратиться ко мне.

– Могла бы, – согласилась Соня. – И даже подумала об этом. Но сочла неудобным тревожить вас среди ночи. Тем более, окажись это правдой, вам показалась бы странной подобная… активность.

Тапир чутким ухом уловил пикантную подробность – ни одного личного телефона рядовых сотрудников, зато открытый доступ к высшему руководству. Ай-ай-ай, какой прокол! Так вот откуда это нахальство! Надо было немедленно менять тактику.

– Вы, конечно же, понимаете, что я не причастен к подобной глупости?!

Соня выдержала эффектную паузу и, только когда лицо коротышки начало багроветь, задумчиво бросила:

– Хотелось бы верить…

– Но это же легко установить! Достаточно запросить в телефонном узле распечатку! В котором часу вам звонил злоумышленник?

– Между двенадцатью тридцатью и часом ночи.

– Ну вот! Вряд ли в это время ваш телефон разрывался от множества звонков!

– Неплохая идея, – одобрил Гусев и нажал кнопку селектора.

В кабинете нарисовалась стервозная секретарша с блокнотиком, и брошенный ею тревожный взгляд навел Соню на некоторые размышления.