Собака с деревянной ногой

Местечко было необычайно спокойным, и Мартин улыбнулся, вспомнив просьбу-приказ Селии не ввязываться в истории. «Типичная черта всех женщин — волноваться без причин», — тепло подумал он, достал трубку и начал медленно ее раскуривать. Пес улегся рядом, получая от всего происходящего не меньшее удовольствие, чем сам хозяин.

Прошло полчаса. Старик услышал шаги приближающего человека. Подойдя к ним, прохожий остановился — наверное, увидел деревяшку Дика. Мартин отлично знал, что будет дальше, и спокойно стал ждать обычных вопросов. Он даже слегка повернул голову в ту сторону, где стоял человек, и улыбнулся.

Две-три минуты понадобилось, чтобы прохожий набрался смелости и спросил:

— Что с ним произошло, папаша?

— Он сломал лапу, когда был еще щенком.

— Черт возьми! Как же он сейчас?!

Что можно было на это ответить? Ничего. И Мартин промолчал. Обычно он не испытывал особого желания продолжать разговор с посторонними людьми. Ему вполне хватало общества Дика.

Не дождавшись ответа и наглядевшись досыта, незнакомец довольно быстро ушел.

— Подбери лапу, Дик. Может, тогда меньше будут приставать, — сказал Мартин вполголоса. Наклонившись, он нежно погладил искалеченную лапу пса. Дик все понял, и Мартин услышал, как маленькая деревяшка царапнула гравий тропинки.

Но это не помогло — люди продолжали останавливаться возле них:

— Скажите, пожалуйста, у него деревянная нога?

— Да. Он попал под машину, когда был еще щенком.

Обычно после этих слов, помолчав немного, прохожие уходили. Но иногда попадались и более настойчивые, и тогда разговор продолжался.

Так было и на этот раз.

— Можно посмотреть? Он не укусит?

— Он вас не укусит, пока вы не коснетесь меня.

Незнакомец присел, чтобы погладить Дика. Мартин слышал его мягкий говор:

— Покажи-ка мне свою лапу, дружок… Вот… Хорошо…

Дик спокойно мирился с происходящим. Вскоре мужчина поднялся, воскликнув при этом:

— Невероятно! Многое видел в жизни — но такое впервые.

Мартин услышал звук удаляющихся шагов. Казалось, теперь мужчина куда-то спешил. Наверное, у него была назначена встреча, а он задержался, разглядывая собаку. Или Мартину просто показалось, что шаги стали быстрее. Впрочем, эта мелочь, конечно же, не имела значения.

— А вы, — сказал лейтенант сержанту полиции Бурхарду, распределяя участки, — вы возьмете на себя район парка.

Бурхард недовольно посмотрел на него. Даже уважение, которое он испытывал к своему шефу, не помешало ему заметить:

— Вы решили меня наказать, лейтенант? Я думал, вы дадите мне побережье…

— В парке вы успокоитесь, вдохнете свежего воздуха, порадуетесь жизни и расслабитесь. Вам сейчас полезно побыть на природе. Впрочем, это все лирика. Выполняйте приказ. Оставайтесь в парке, пока вас не сменят. Прогуливайтесь, присмотритесь к окружающим, но никуда не уходите.

Сержант Бурхард ударил кулаком по столу:

— Черт возьми! Но я должен добиться своего! Мы должны их поймать. Мы прочесали весь город, и все без толку! Мне надоело заниматься мелкими сошками. Надо искать крупные фигуры — именно они должны вывести нас на организацию. Если хотите убить ядовитую змею, нужно отрезать ей голову, а не кончик хвоста. А наша змея — очень ядовитая. И мы должны лишить ее яда.

Его начальник спокойно произнес:

— Вы ведь знаете, Бурхард, что трех мелких, как вы их назвали, сошек, которых мы взяли на прошлой неделе, пришлось освободить. Они ничего нам не сказали, просто потому, что сами ничего не знают. Но мне кажется, они могут вывести нас, куда нужно. Мне доложили, что они вдруг полюбили свежий воздух. Их всех видели выходящими из парка. Для таких, как они, это не очень естественно. Поэтому вы пойдете туда и будете держать ухо востро. Действуйте по обстановке. Конечно, я могу заблуждаться, но мне кажется, что все происходит именно там.

Мужчина в фетровой шляпе с огромными, затенявшими лицо полями быстро шел через спокойный, залитый солнцем парк. Глаза его возбужденно блестели. Он непрерывно оглядывался, кидая быстрые взгляды по сторонам. Похоже, он чувствовал себя не в своей тарелке.

Внешне человек этот производил довольно странное впечатление. Лицо его осунулось, щеки ввалились. Он был явно в дурном расположении духа. Не было похоже, что он вышел в парк просто погулять, подышать свежим воздухом, погреться на солнышке. Вовсе не мысли о здоровье его беспокоили. Казалось, он торопится поскорее убраться из парка, вернуться туда, откуда пришел.

Когда за деревьями стали мелькать очертания домов, что-то похожее на облегченную улыбку скользнуло по измученному лицу. Как будто непонятная опасность грозила ему в парке, и выйдя из него, он обретал спасение.

Но то, чего он так боялся, случилось. Его окликнули:

— Минутку, Скифл. Что это тебя так беспокоит?