Читаем Собчачья прохиндиада полностью

Вот таким методом можно заставить даже парламент в своем безумном движении к ничтожному американскому идеалу состязаться в продаже общих интересов страны в целом, в итоге опрокинув ее вновь в темноту и безграмотность, которую большевикам удалось преодолеть.

(Как тут не вспомнить: острое желание увековечить момент торжества порой переходило в шарж. Неукоснительно следуя полученным инструкциям, Собчак самостоятельно пытался выделить из слова «алькальдия» название должности ее руководителя, но запутался и поэтому назвался попроще: «мэром», при этом сознавая, что "клобук еще не делает монахом". К слову: не все было так комично и теперь ленинградцы, обозванные победоносно выпавшим в хрестоматийный осадок Собчаком «петербуржцами», крича и ревя от собчачьих проказ, окарачь ползают по загаженным собчатами, полуосвещенным, кишащим шпаной, но услужливо переименованным улицам нашего города. — Ю.Ш.)

— Хотелось бы, господин Собчак, — не унимался прожженный паскудник, — несколько слов сказать о небольшой, но очень популярной социальной группке, которая любому властелину с удовольствием поможет дурить и болванить родное население. Эта публика, вдохновляемая игралищем ветров, зовется творческой интеллигенцией.

Нашим главным оружием для окончательной победы над СССР, как известно, являются СМИ, а самих же бойцов в "пятую колонну" проще всего рекрутировать из наиболее известного числа разнородно-выдающихся шалашовок от искусства. Поэтому любому власть имущему желательно снизойти до них и лично водиться с видными представителями этой камарильи, способной с высоким артистическим пафосом отречься не только от коммунизма, но во имя своего успеха, аплодисментов и благополучия, шумно и возбужденно толкаясь, занять очередь на вдохновенную продажу собственных матерей. Большинство из них, выйдя из театров и киностудий, продолжают и в жизни считать себя на сцене, а потому будут радоваться предложению исполнить отведенную роль в любом сценарии. Главное, чтоб это исполнение было замечено и хорошо оплачено. И тогда, в своем недостижимом простому человеку пылком "демократическом радении", они готовы будут публично развлекать всех собственными пороками, найдя для эффективного охмурения толпы небывалую форму чудовищной мелодрамы нового стиля с авантюрно-фельетонным сюжетом.

Именно этому разноликому творческому сословию, наряду с требуемой для СМИ их популярностью, характерны столь необходимые окончательной победе наших "демократических преобразований" черты: алчность, глупость, крикливость, клиническая зависть и аполитичная угодливость, замешанная на сногсшибательном подхалимстве. Причем, практически каждый из них в отдельности, независимо от титулов и наград, представляет собой, как ни парадоксально, образец настроенной очень завистливо тупости, не имеющий даже намека на глубинный интеллект, а тем более порядочность, честь, совесть и патриотизм. Но самое удивительное: с ростом признания и славы отсутствие этих качеств обостряется, что делает ваших, скажем, тех же "народных артистов" незаменимыми для использования на потребу нашего дела. Их известность заставит «совбыдло» внимать каждому произнесенному ими слову. И тогда они по нашей указке, вопреки всякому здравому смыслу, с успехом примутся внушать аплодирующей толпе, что, например, печка топится с трубы, а телегу надо впрягать впереди лошади.

Желательно не забывать: любой артист, будь то музыкант, режиссер, романист-эпик, актер или эстрадный декламатор — это, прежде всего, не профессия, а, скорее, призвание, образ жизни и определенное состояние души, практически исключающее наличие в их среде индивидуумов с высокими гражданскими моральными качествами, поэтому склонить их к сотрудничеству с нами не только крайне необходимо, но и легко. Среди артистического и иного творческого сброда не подонок и не мразь — редчайшее исключение. Эта публика при всех режимах лишь слуги. Для подчинения нашим замыслам достаточно использовать их столь симпатичную всеядную корысть, начисто лишенную добродетели, которая, словно ворон, гнездится, как правило, в развалинах, а не в дворцовом аристократическом уюте — этом смысле жизненных устремлений всех артистов.

Перейти на страницу:

Все книги серии Ворьё

Собчачье сердце
Собчачье сердце

Каждый человек видит окружающий мир по-своему, а портретист всегда невольно разбавляет изображаемые цвета своими душевными красками. И поэтому лишен права выдавать свою точку зрения за всеобщую истину. В этих воспоминаниях я описал лишь то, чему был свидетель сам, оставляя читателю возможность беспристрастно оценить изложенное. Мне же видится разительное внешнее сходство Анатолия Собчака с нелепой шемякинской скульптурой "Петр Великий", поспешно-пылко принятой восторженным ленинградским мэром в дар от парижского псевдопатриотического ваятеля и скоротечно-любовно установленной в кустиках бузины и акаций у Петропавловского собора под тоскливым, особенно в ночном пустынном воздухе, колокольным возвыванием "Коль славен…" с одноразовой пушечной пальбой, отсчитавшей последние мгновения жизни, может, не одному поколению узников этой крепости-тюрьмы…Вокруг установленной Собчаком скульптуры сейчас топчутся, громко урча, голодные голуби.

Юрий Титович Шутов , Юрий Шутов

Биографии и Мемуары / Документальное

Похожие книги

Чикатило. Явление зверя
Чикатило. Явление зверя

В середине 1980-х годов в Новочеркасске и его окрестностях происходит череда жутких убийств. Местная милиция бессильна. Они ищут опасного преступника, рецидивиста, но никто не хочет даже думать, что убийцей может быть самый обычный человек, их сосед. Удивительная способность к мимикрии делала Чикатило неотличимым от миллионов советских граждан. Он жил в обществе и удовлетворял свои изуверские сексуальные фантазии, уничтожая самое дорогое, что есть у этого общества, детей.Эта книга — история двойной жизни самого известного маньяка Советского Союза Андрея Чикатило и расследование его преступлений, которые легли в основу эксклюзивного сериала «Чикатило» в мультимедийном сервисе Okko.

Алексей Андреевич Гравицкий , Сергей Юрьевич Волков

Триллер / Биографии и Мемуары / Истории из жизни / Документальное