Собибор. Взгляд по обе стороны колючей проволоки

17 сентября 1943 года все заключенные арбайтслагеря и пригнанные из гетто более 1000 человек, были погружены в товарные вагоны. Узникам было объявлено, что их отправляют на работу в Германию. Трое суток томились люди без хлеба и воды, «замурованные» в вагонах с заколоченными окнами. На четвертые сутки 2000 человек (не считая тех, кто умер в пути) оказались не в Германии, а в Польше, в лагере смерти «Собибор». Состав был быстро разгружен. Услышав команду: «Столяры, плотники, а также, кто может поднять 80 кг — два шага вперед». Человек восемьдесят сделали эти два шага. Это были в основном бывшие военнопленные, среди них был и я. Нас отвели в один из бараков и разместили на нарах. Через несколько часов мы увидели багровое пламя в стороне от лагеря, примерно в полукилометре от бараков. Старые лагерники нам сказали, что это горят тела наших товарищей по эшелону, отправ.[503] отравленных в газовых камерах. Так нам стала известна страшная правда.

Лагерь смерти был расположен на большой площади, в лесу, рядом с полустанком Собибор. В лагере было три сектора. У каждого было определенное назначение. В первом секторе находились жилые бараки, столярные, сапожные и портняжные мастерские, два офицерских дома. Во втором секторе были склады и парикмахерская. Сюда привозили вновь прибывших людей, их раздевали, женщин стригли. Здесь люди оставляли одежду и все, что им принадлежало. В третьем секторе стояло здание — «бани». Это были газовые камеры для массового уничтожения. Строился также и четвертый сектор, так называемый нордлагерь. Отобранная команда была предназначена для строительства складских помещений в этом секторе.

Нам с первых дней строительства стало ясно, что, закончив строительство, наш путь — в газовые камеры. Мы знали

[504] Было ясно, что бежать отсюда надо поскорее, хотя это было почти невозможно. Лагерь был окружен четырьмя рядами колючей проволоки, высотой в три метра. За проволокой было минное поле, на вышках днем и ночью — вооруженная охрана. Вскоре по прибытии в лагерь определилась группа, возглавляемая Александром Печерским, которая взяла на себя организацию побега. В эту группу входил и я. Неоспоримым лидером группы[505] Александр Аронович был человеком находчивым и решительным, авторитет его был велик. Это был человек обаятельный, внешним видом и умом вызывающий к себе доверие. Его распоряжения выполнялись безоговорочно.

Восстание в лагере произошло 14 октября 1943 года. Всего из лагеря вырвалось не менее 300 человек. Часть была убита охраной лагеря, многие взорвались на минном поле.

Вырвавшиеся из лагеря разбрелись в разные стороны по всему лесу. Через несколько дней после побега наша группа из девяти человек соединилась с белорусскими партизанами.

Партизанский отряд им. Фрунзе Брестского соединения, в котором я воевал пуле[506] командиром пулеметного отделения, в конце апреля 1944 года соединился с регулярной армией.

После войны в Советском Союзе проживали семь бывших узников лагеря смерти Собибор. В настоящее время из них в живых трое: Вайспапир (Киев), Вайцен (Рязань), Розенфельд (Израиль).

О Собиборе знают меньше, чем о других лагерях смерти, по той причине, что после нашего побега (октябрь 1943 года) лагерь был[507] прекратил существование, а территорию перепахали и сровняли. Другие лагеря (Майданек, Треблинка, Освенцим) действовали до 1944–45 г, и прекратили[508]

 когда были заняты[509] освобождены наступающей Советской Армией.

Дополнения к автобиографии (2007 г.)