Соблазн

— Но Антонина осталась единственной живой из моих подруг. От сострадания к ней сердце от боли сжимается. Пропадает она там от одиночества.

— Так, она тебя хочет видеть. Мой визит ей параллельно, как твои внуки говорят.

— Она знает, что я больна. А то, что вместо себя сына прислала, докажет, что я в отличие от других, о ней не забыла. Отвезёшь ей апельсины и печенье от меня. Я тебе деньги дам.

— Бросьте, мама, ерунду говорить. Неужели, я тёте Тоне сам фруктов не куплю?

— Вот и хорошо! Не хочу уходить из жизни с тяжестью на душе. Съезди к Антонине в ближайшую субботу. А я попрошу твою жену с детьми у меня пару часиков погостить, а то давно их не видела.

Николай хотел возразить, но взглянув на бледное худое лицо матери, нехотя согласился.

В этот день Николай, купив фрукты и сладости, поехал навестить тётю Тоню. Выйдя из метро, он натолкнулся на торговок цветами. После тяжёлых сомнений Николай всё же решился на лишний расход и купил дорогой букет, обвязанный оранжевой лентой. Он помнил тётю Тоню с детства, и ему захотелось доставить радость человеку, которого знал в далёкие дни, когда всё вокруг обещало только веселье и удовольствия.

По мере приближения к дому, где содержатся больные старики, Николай испытывал неприятное ожидание от встречи с тягостной обстановкой запустения внутри обветшалого здания с давно некрашеными стенами. И был приятно удивлён, подойдя к новому, сияющему окнами трёхэтажному зданию, окружённому лиственным парком. У подъезда сидели, греясь на солнце, несколько пожилых женщин. Одна из них при появлении Николая восторженно воскликнула:

— Какой прекрасный букет! У нас в саду точно такие же бутоны росли.

И Николай, не раздумывая, выдернул из букета красивую лилию и вручил зардевшейся от приятного удивления женщине. И тут же вспомнив, что число цветов в букете должно быть нечётным, отделил ещё одну лилию и преподнёс другой стоящей рядом старушке.

Услышав горячие слова благодарности, Николай испытал гордость за собственную щедрость и поспешил войти внутрь. Ему преградил путь рослый охранник в форме и приказал предъявить паспорт. И только после отметки в журнале, к кому и когда пришёл посетитель, его пропустили внутрь. Николаю это не понравилось:

«Порядки здесь заведены как в зоне особого внимания. Неужели боятся, что старики разбегутся от тяжёлых условий содержания? Интересно, они гуляют по парку тоже под надзором строгой охраны?»

Но когда лифт вознёс его на третий этаж, Николай понял, что его опасения о тяжёлой участи стариков напрасны. У большинства доживающих здесь людей, несмотря на костыли и инвалидные коляски, вид был вполне довольный. В просторном холле женщина медик играла с ущербными стариками, медленно перебрасывая мяч по кругу. И по радостному смеху было ясно, что местным обитателям нравятся посильные физические нагрузки. И нарисованная на стене яркими красками Белоснежка в окружении добродушных гномов с явным одобрением взирала на старческие забавы.

Эта благостная сцена несколько успокоила Николая, и он, найдя нужную дверь, постучался и вошёл в комнату. Тётя Тоня сидела у окна, а на соседней постели лежала старушка в повязанном на голове цветастом платочке. Рядом с ней на тумбочке стояла пожелтевшая от времени фотография из далёких послевоенных времён. Тётя Тоня, подслеповато напрягая глаза, неуверенно со слабой надеждой спросила:

— Это ты Борис?

И испытывая вину за невольный обман, Николай поспешно сообщил:

— Нет, это я Николай сын Марии Антоновны. Мать послала вас проведать. Сама-то уж не может осилить сюда дорогу. Беспокоится, что связь с вами пропала. Вот вам от неё фрукты, сладости и цветы. Скажите, куда их поставить?

— Вот уж неожиданная радость! Коля, какой ты большой вымахал. А я, ведь, тебя ещё маленьким комочком на руках держала. Давай сюда букет. По запаху ощущаю, что ты принёс мои любимые лилии. Возьми на столе кувшин, смени воду и поставь в него букет. Не возражаешь, Даниловна?

Соседка по комнате внимательно посмотрела на Николая:

— Нет, конечно, мы всегда гостям рады. А тем более, если приходят с цветами. Жаль, что ходят к нам редко. Забыли, словно нас уже и нет на свете.

— Ладно тебе, Даниловна, жаловаться. Жизнь мы прожили долгую. Теперь надо смириться и не роптать. И на моего Борьку напрасную вину не возводи. Он целыми днями на работе занят, и некогда ему сюда ездить через всю Москву.

Тётя Тоня говорила раздражённо, по всей видимости, не первый раз защищая сына от упрёков соседки по несчастью. Та миролюбиво вздохнула:

— Не обижайся, Антонина. Это я так к слову сказала. Но, ведь, и вправду новых людей из прежнего мира не видим совсем. Я лежачая больная и даже не знаю, кто по соседству в этом доме свой век рядом со мною доживает. Для нас здесь любой посетитель как подарок судьбы. Всё равно, что раньше на концерт сходить или в молодости на танцы.

Николай поспешил сменить грустную тему и спросил:

— А почему, тётя Тоня, телефонная связь с вами прервалась?

Старая женщина с обидой вздёрнула плечами, но сразу опомнилась и вновь принялась оправдывать сына: