Соблазнение по-итальянски

– Замечательно. Я отвезу тебя в один из своих новых ресторанов, если только ты не против совместить приятное с полезным.

– Приятное? Не забывай, я не спешу возвращаться обратно в Монток. Я вообще не хочу туда.

– Я пообещал твоей маме, что ты будешь паинькой.

– Ты в таком чудесном настроении, потому что едешь в Монток, как шериф со своей добычей? Местные придут в дикий восторг. Я прямо вижу заголовки их жалких газетенок.

– Меня абсолютно не волнует мнение других. Итак, ресторан, в который я отвезу тебя, – сменил тему Марко, – находится на винзаводе, который я купил несколько лет назад. Управляющий сказал, что они наняли первоклассного шеф-повара, но я пока ни разу там не был. Может, я открою что-нибудь подобное в Монтоке, когда выкуплю обратно «Сант-Анджело».

Вот так новость!

– Ты выкупаешь «Мидоуз»? Вот это да! Марко, это здорово. Я знаю, как много это место значит для тебя.

Марко не отрываясь смотрел на дорогу.

– Ага. Завтра у меня встреча по поводу этой сделки.

– Теперь я понимаю, откуда такое хорошее настроение. Очень надеюсь, что у тебя все получится.

– Другого пути нет. Этот дом принадлежал нашей семье на протяжении многих поколений. Так получилось, что мы его потеряли. Ты ведь знаешь, как все произошло.

Конечно, она была в курсе. Стейси знала о родителях Марко и их проблемах. О том, как сначала Борсатто лишились семейного дела, потом земли и, наконец, самого дома. Знала, потому что была рядом с Марко в те ужасные дни.

И в тот самый вечер, когда он узнал, что его мать сбежала из реабилитационного центра, пребывание в котором стоило десять тысяч долларов за неделю, и уехала с каким-то парнем в Нью-Мехико. Эту клинику основал сам Марко на деньги от наследства, оставленного ему дедом. Отец Марко к тому времени покинул этот бренный мир, и младшему Борсатто пришлось тогда очень несладко.

А потом еще Стейси добавила в эту чашу страданий, когда сказала, что изменяла ему.

– Марко, знаешь, тогда…

Но он остановил ее:

– Стейси, никаких «тогда». Я предпочитаю не ворошить прошлое.

– Но есть вещи, которые, как мне кажется, стоит обсудить…

– Не вижу смысла. Прошлое осталось в прошлом. Точка.

Стейси сглотнула. Больше всего на свете она жалела о том, что наговорила ему тогда.

– Марко, в тот вечер, когда ты спросил меня…

– Стейси, я не хочу говорить об этом. То, что случилось тогда, больше не имеет для меня никакого значения. Раньше, может быть, имело, но не сейчас. У каждого из нас своя жизнь. Ты стала такой… какая есть. Я тоже изменился. Тогда я был глупым ребенком, у которого на глазах рушилась вся жизнь.

Действительно, какое ему теперь дело до того, спала ли Стейси Джексон со всеми подряд или нет? Она ведь не свалилась на капот его машины в монашеском одеянии. Уже тогда местные заклеймили ее как потаскушку, и когда они встретились на оживленной улице Атлантик-Сити, она выглядела еще хуже. Первое впечатление может быть обманчивым, но второе?

– Все, чего я сейчас хочу, – это вырвать «Сант-Анджело» из лап Чизхолмов, этой стаи акул. Но не будем говорить о неприятных вещах. – Марко коснулся руки Стейси и легонько сжал ее. – Мы едем в ресторан, чтобы поесть устриц и выпить шардоне или еще чего-нибудь, что предложит нам шеф-повар Луиджи.

В его голосе по-прежнему звучала горечь, и Стейси решила, что сейчас не самое подходящее время говорить о том, что случилось десять лет назад. Может быть, в другой раз.

– Я не большая поклонница устриц.

– Или акул, – улыбнулся Марко, убирая руку обратно на руль. – Насколько помню, ты вообще не большая любительница рыбы. Как по мне, серьезный недостаток для жизни в самом лучшем рыбацком городке. Ладно, я слишком пристрастен. Вот мы и приехали. В меню наверняка найдется что-то и для тебя.

Стейси глянула на огромную вывеску, гласившую, что они въезжают на территорию винного завода Борсатто, его же гостиницы и ресторана. Под колесами зашуршал гравий, когда Марко остановил машину прямо у входа в ресторан. Тут же появился парковщик, открыл дверцу и любезно помог Стейси выйти из авто.

Марко тут же нарисовался рядом и, приобняв ее за талию, подтолкнул вперед. Двери открылись, и присутствующие внутри люди чуть ли не поклонились, увидев его. Но на удивление Стейси, она почувствовала, что они по-настоящему рады его приезду.

– Что скажешь? – спросил он, когда их усадили за лучший столик, отгороженный слегка подсвеченным занавесом из хрустальных бусин.

Стейси подождала, пока официант положил ей льняную салфетку на колени, а потом заговорила:

– Наверное, это потрясающе – владеть таким шикарным местом.

– Не спорю. Но послезавтра, когда я наконец заполучу свой дом обратно, я буду чувствовать себя еще круче.

– Только не говори, что ты ведешь переговоры с этим невменяемым Престоном.

– Ты права. Старик вышел из дела, и я не уверен, что смог бы договориться с ним. Сукин сын.

Стейси смотрела, как Марко осторожно поставил свой стакан с водой на стол. Слишком осторожно. Похоже, ему хотелось запустить им в стену.

– Неужели долгие годы лечения так и не помогли тебе справиться с этой проблемой?