Соблазняющий разум. Как выбор сексуального партнера повлиял на эволюцию человеческой природы

Горестно сознавать, что пока в развитых странах ученые десятилетиями дискутировали, можно ли считать клитор настоящей адаптацией, в африканских деревнях повитухи лишили клиторов больше 100 миллионов девочек, как раз таки чтобы у них не было соблазна испытать свои силы в выборе партнера. По сей день в Египте, Судане, Сомали и Эфиопии ежегодно уродуют гениталии двум миллионам девочек. Я думаю, теория полового отбора достаточно убедительно доказывает несостоятельность позиции, призывающей нас с пониманием относиться к уродованию женских гениталий в этих странах как к части “традиционных племенных практик”.

Если пенис может служить метафорой поддерживаемой половым отбором способности разума развлекать, то клитор может быть метафорой способности разума различать и оценивать. Не стоит думать, что те перцептивные или когнитивные способности человека, которые крайне чувствительны к стимуляции, но с трудом приводят к удовлетворению, – это просто несовершенные системы обработки информации. Такие способности просто могут быть частью механизма социального или сексуального различения. Возьмем юмор. По одной из теорий юмора, смех развился как инструмент сплочения группы, по другой – для снятия нервного напряжения, по третьей – для поддержания здоровья. В общем, чем больше смеха, тем лучше. Из логики этих теорий вытекает, что мы должны смеяться над любой шуткой, даже глупой или заезженной. Но хорошее чувство юмора – это избирательное чувство юмора. Оно имеет мало общего с гиеньим хохотом над каждым приземлением на зад. Причины такой избирательности становятся понятными, если предположить, что наше чувство юмора эволюционировало как механизм выбора партнера, позволяющий нам оценивать остроумие окружающих.

Грудь

Самки всех млекопитающих по определению имеют молочные железы, которые выделяют молоко для вскармливания потомства. Рассматривая происхождение груди, нужно отталкиваться именно от этого функционального наследия млекопитающих. Производители заменителей молока упорно трудились почти 100 лет, пытаясь убедить женщин в том, что они не млекопитающие и грудное вскармливание – не их забота. Эту точку зрения поддерживают даже многие научные журналисты, представляя результаты одного из недавних исследований как “грудное вскармливание повышает IQ на пять баллов” вместо “искусственное вскармливание снижает IQ на пять баллов” и тем самым изображая искусственное вскармливание биологической нормой. Популярность такого способа кормления и засилье силиконовых имплантатов не должны вводить нас в заблуждение: грудь – это не просто сексуальное украшение.

На заре существования нашего вида самки должны были производить молоко примерно половину срока от полового созревания до менопаузы. Грудное вскармливание одного ребенка, по всей видимости, продолжалось минимум год или два – как и в современных обществах охотников-собирателей. Контрацепции еще не было, поэтому в течение нескольких месяцев после прекращения кормления женщина с высокой вероятностью беременела снова. Если считать, что средняя кормящая самка гоминид производила минимум 0,6 л молока в день и кормила в общей сложности около 10 лет, то получается, что одна средняя молочная железа до наступления у самки менопаузы производила более 1050 л (почти 300 американских галлонов) молока.

Высокий уровень продукции молока сам по себе не объясняет, почему у женщин такая большая по сравнению с другими приматами грудь. У самок большинства приматов даже в период кормления грудь довольно плоская. Выход молока зависит от количества активной железистой ткани в груди, а не от объема жира. В человеческой груди необычно высокое отношение жира к железистой ткани, то есть ее структуру нельзя назвать оптимальной для производства молока. Большинство специалистов по грудному вскармливанию утверждает, что между размером груди до беременности и количеством молока после родов корреляции нет (хотя мне не попадались надежные данные, которые бы это подтверждали). Похоже, выход молока зависит скорее от пищевого статуса женщины, чем от размера груди до беременности. Таким образом, нам следует разделять молочные железы, которые развивались для производства молока, и необычно увеличенную женскую грудь, которая развивалась для чего-то другого. Вероятно, в ее формировании участвовал половой отбор. Но как именно?

Возможно, грудь развивалась как сигнал половой зрелости. У девушек она растет уже в пубертате, задолго до того, как понадобится кормить первого ребенка. Прямохождение могло позволить самкам при выборе партнера учитывать особенности пениса, а самцам – ориентироваться на женскую грудь как на знак зрелости. Но ведь знак зрелости не обязательно должен быть таким ярким. У мужчин есть эволюционные причины отличать зрелых женщин от незрелых девочек, у женщин есть эволюционные причины демонстрировать свою фертильность, у девочек есть эволюционные причины демонстрировать свою стерильность. Самцы большинства других видов легко отличают зрелых самок от незрелых по относительно тонким признакам.