Собрание сочинений

Я позабыл тебя; но помню штукатуркув подъезде, вздувшуюся щитовидкутруб отопленья вперемежку с сыпьюзвонков с фамилиями типа «выпью»или «убью», и псориаз асбестаплюс эпидемию – грибное местоэлектросчетчиков блокадной моды.Ты умерла. Они остались. Годыв волну бросаются княжною Стеньки.Другие вывески, другие деньги,другая поросль, иная падаль.Что делать с прожитым теперь? И надо львообще заботиться о содержаньи

недр гипоталамуса, т. е. ржаньи,раскатов коего его героине разберут уже, так далеко от Трои.Что посоветуешь? Развеселиться?Взглянуть на облако? У них – все лицаи в очертаниях – жакет с подшитымголландским кружевом. Но с парашютомне спрыгнуть в прошлое, в послевоенныйпейзаж с трамваями, с открытой венойреки, с двузначностью стиральных меток.Одиннадцать квадратных метровнапротив взорванной десятилеткив мозгу скукожились до нервной клетки,включив то байковое одеяло

станка под лебедем, где ты давалаподростку в саржевых портках и в кепке.Взглянуть на облако, где эти тряпкивезде разбросаны, как в том квадрате,с одним заданием: глаз приучить к утрате?Не стоит, милая. Что выживает, кромекапризов климата? Другое время,другие лацканы, замашки, догмы.И я – единственный теперь, кто мог быприпомнить всю тебя в конце столетьявне времени. Сиречь без платья,на простыне. Но, вероятно, телосопротивляется, когда истлело,

воспоминаниям. Как жертва власти,греху отказывающей в лучшей частисуществования, тем паче – в правена будущее. К вящей славе,видать, архангелов, вострящих грифель:торс, бедра, ягодицы, плечи, профиль– все оборачивается расплатойза то объятие. И это – гибель статуй.И я на выручку не подоспею.На скромную твою Помпеюобрушивается мой Везувийзабвения: обид, безумий,перемещения в пространстве, азий,европ, обязанностей; прочих связей

и чувств, гонимых на убой оравойдней, лет, и прочая. И ты под этой лавойпогребена. И даже это пеньеесть дополнительное погребеньетебя, а не раскопки древней,единственной, чтобы не крикнуть – кровной!цивилизации. Прощай, подруга.Я позабыл тебя. Видать, дерюганебытия, подобно всякой ткани,к лицу тебе. И сохраняет, а нерастрачивает, как сбереженья,тепло, оставшееся от изверженья.<1993>

Подражание Горацию