Собрание сочинений по психопатологии. В двух томах. Том 1

В чем заключается «достоверность», нам еще не стало ясно. Для сознания это нечто данное, в противоположность образности. Но тем не менее мы хотим знать, как она связана с элементами, которые мы таким же образом анализируем в восприятиях и представлениях. Мы не знаем, являются ли элементы ощущений в обоих случаях различными. В отношении пространственных свойств мы обнаружили, что пространственность разделена на объективное и субъективное пространство, что все достоверное имеет место в объективном пространстве, и что между обоими пространственностями существует прерывность.

Итак, мы подходим к третьему элементу, действиям. Из ощущений объекта получаются путем «подразумевания» и противопоставления. Способы этого противопоставления различны.

Различают действия «устанавливающее» (все действительные или признаваемые действительными) и «не устанавливающие», только «подразумевающие» (оставляющие открытым вопрос о реальности или истинности предмета или обстоятельства), действия, которые подразумевают предмет как имеющийся в наличии или отсутствующий и т. д. Можем ли мы таким образом обнаружить противопоставление достоверности и образности в различии действий? Кажется, что это так. Что касается материала восприятий, мы можем усомниться в существовании принципиального отличия, рассматривать оговоренную пространственностъ как нечто недостаточное для понимания достоверности, виды мнения наверняка принципиально различны; существуют виды «мнения», когда мы подразумеваем как нечто достоверное, или же как представление, образ, как внутреннее представление или, предположим, псевдогаллюцинацию. Кроме действий, подразумевающих предмет как реально присутствующий, отсутствующий или вообще нереальный, есть действия, которые, независимо от того, какое из только что перечисленных действий основывается на них, подразумевают предмет как достоверный или представляемый. С другой стороны, при как таковых ощущениях и как таковой пространственности, прежде чем они путем действий станут объектами — если мы попытаемся представить себе невозможное — не имеет смысла говорить о достоверности. Во-первых, нам должен быть дан предмет, он сразу будет либо достоверным, либо образным.

Этого взгляда, кажется, придерживается Гуссерль'. Этому противопоставлена точка зрения Мессера²

, которая характеризует

См. с. 364, прим.: «Дискусия об отношении между представлениями восприятий и фантазий не мота бы привести при недостатке надлежащим образом подготовленной феноменологической основы и следующего из этого недостатка четких понятий и постановок вопросов к какому-нибудь правильному результату. Я считаю, что можно, вне всякого сомнения, доказать, что характер действий с обеих сторон различен, что с образностью каждая новая существенная интенция становится переживанием». Содержание дополнения: «Если мы это ясно себе представляем, то вряд ли решимся на на то, чтобы ненужным образом устанавливать еще одно

существенное различие между ощущениями и фантазиями

(как чувственное основание восприятия в образности фантазий)»,— в первых высказываниях не должно быть необходимо признано.

Мессер. Ощущение и мышление. Лейпциг, 1908. С. 59.

восприятие как «устанавливающий» объективирующее действие¹ и согласно которой присутствие и достоверности предмета в восприятии основывается на составных частях ощущения. Наши рассуждения могли бы подвергнуть сомнению последнее, равно как и то, что «устанавливающее» действие, соответствующее нашему суждению о реальности, не относится к восприятию, даже если имеется в большинстве нормальных восприятий. В своих рассуждениях Мессер ограничивается областью нормальных восприятий, что послужило поводом для вполне устойчивого определения. «Подразумевание достоверности» имеет много разных способов выражения. Это может быть «устанавливающее» и «не устанавливающее» подразумевание, в последнем случае при оптических восприятиях это может быть подразумевание отражения, иллюзии, образа, света, галлюцинации. Все это имеет отношение к исследованию оценки реальности.