Девушки толкали его в бок. Все имело к нему отношение. Он не реагировал, так как он считал, что он должен быть спокойным
, он не должен ничего говорить, иначе он не доведет до конца намеченное спасение. Он чувствовал в себе внутренний запрет задавать другим вопросы.В поезде он размышлял
еще над тем, что же такое, собственно говоря, представляет собой действительность. Он осознавал много противоречий, но считал их возможными. «Я пережил и то, и другое, и чувственный, и реальный мир, воспринимавшийся мною как иллюзия, который я еще только должен увидеть». Чен ближе он подъезжал к курорту, тем меньше его мысли имели это направление.Приехав на курорт, он покинул поезд, вышел на вокзал, чтобы взять экипаж.
Когда он шел к кучеру, он услышал, как кто-то крикнул: «О, подожди, Иосиф идет». На его вопрос, не отвезет ли он его наверх к гостинице X., он ответил: «Нет, сегодня я наверх не поеду». У больного было такое чувство, будто бы все кучера будут реагировать так же. Но он нашел одного, который захотел его отвезти. Тогда он подумал: «Я все же хочу посмотреть, прав ли я, действительно ли люди умерли и только кажется, что они есть; я хочу посмотреть, как они реагируют». Как само собой разумеющееся он дал носильщику вместо нескольких грошей 3 марки. Он никогда не был совершенно уверен, было ли это действительностью или иллюзией. Носильщик посмотрел на него удивленно, казалось, что он неожиданно все понял, улыбнулся, поблагодарил и ушел. Он позволил ему уйти и подумал: это действительно «золотой» век, деньги превратились в мире во что-то второстепенное. Когда экипаж приехал к гостинице, кучер потребовал 3,10 марки. Это странное число удивило его, и он посмотрел на кучера, имевшего преднамеренно невозмутимый вид. Вероятно, это была шутка. Деньги не имеют значения. Это явилось новым подтверждением. Таким образом, если деньги действительно являются чем-то второстепенным, дам-ка я ему 10 пфеннигов. Но на это у него не хватило смелости, и он заплатил, как положено. Может быть, это все еще действительность, засомневался он.