Собрание сочинений. Т. 2.Тугой узел. За бегущим днем

Юноша, не успев еще переступить в свое совершеннолетие, уже разочарован. Чем его может обрадовать будущее? Любовными связями? Но он уже успел их вкусить, успел пресытиться ими. Учебой? Есть же особое наслаждение в том, что постигаешь накопленные человечеством знания! Но учеба ради учебы — бессмыслица. Сидеть над книгами, вгрызаться в формулы, чтобы получить ученую степень, когда и без нее можно так же легко прожить, получив при наименьших усилиях профессию парикмахера или коммивояжера. Бросить силы на какие-либо дерзновенные дела, на благо людей? Но кому нужны дерзания? Комфортабельно живущие люди не нуждаются в помощи. А жизнь отмерена, впереди часы, дни, годы, десятилетия, которые нужно чем-то заполнить. Заполняй их всем, что ни подвернется: плотские утехи со скукой пополам, ухаживание за собственной бородой, которая придаст скучающей физиономии оригинальный вид.

Возможно, что снизойдет счастливая удача, свалится настоящая любовь. И вот жизнь полна скромно потупленными ресницами, мягким изгибом плеча, чистой линией свежего рта и голосом, от которого падает сердце. А ей прискучит пресная любовь, вместе с ресницами, покатыми плечами и своим неповторимым голосом бросится в объятия к другому или к двум, трем сразу. Снова пустота и бесцельность, а может, петля, прикрепленная рядом с люстрой, или пистолет, направленный в потный висок.

Дед этого юноши, тот, кто хлебал похлебку из деревянной миски, исступленно мечтал: для себядобыть кусок хлеба,

для себяпостроить дом, себяобеспечить, своихблизких. В этом была цель жизни, смысл жизни, хоть не великое, но определенное будущее. И вот его внуком эта цель достигнута. А дальше что? Оказывается, для себя

не так уж много и нужно. Нет никакой цели, жизнь теряет смысл, исчезло будущее.

И что из того, что в общей жизни много нерешенных проблем и недостигнутых целей? Есть въевшаяся привычка жить для себя,вглядываться только в своебудущее, даже если оно и представляет собой бесплодную пустыню.

Не стоит презирать такого человека, он достоин скорей жалости, как больной, который из-за недугов не может познать настоящей жизни.

На уроках, глядя на своих учеников, я теперь стал задумываться.

Скачущие, блестящие глаза Сережи Скворцова, гладко прилизанный пробор Гали Субботиной, сосредоточенно тяжелый взгляд на широком замкнутом лице Сони Юрченко, скучающая, с развалочкой поза Феди Кочкина… Они уже сейчас все разные, совершенно непохожие друг на друга. А их жизнь только еще началась. Какими же разными они станут потом, когда вырастут?

Все учителя нашей школы пророчат в один голос первому ученику Сереже Скворцову блестящее будущее: он, мол, на редкость способен, все дается ему с завидной легкостью… И не об одном Сереже судят с безоговорочной уверенностью. Если прислушаться, то будущее каждого ученика наперед известно, их судьбы в головах наших педагогов аккуратно разложены, как рассортированные товары на полках магазинов. У Сережи Скворцова блестящая перспектива, Соня Юрченко, вне всякого сомнения, тоже своего добьется, а Федя Кочкин, увы, нет: он ленив, не желает учиться, не в ладах с дисциплиной; в будущее же Лени Бабина незачем даже и заглядывать…

Но на меня теперь находят сомнения.

Так ли верно, что Сережа Скворцов с той же легкостью, с какой учится, будет добиваться успехов в жизни? Он уже начинает привыкать к тому, что все его маленькое существование состоит пока из беспрерывных крохотных побед. В настоящей же жизни не бывает таких счастливцев, которые бы совсем не испытывали поражений. И чаще всего эти поражения случаются в самом начале самостоятельного пути. Что, если жизнь сразу оглушит удачливого Сережу? Не желая того, учителя ему внушают, что он особенный среди всех, лучший из лучших. Я частенько замечал, как довольно поблескивают глаза Сережи, когда Федя Кочкин получает двойку. Федя верховодит на переменах, он капитан футбольной команды, крепкие кулаки в потасовке; тщедушный Сережа обязан ему подчиняться. Поэтому при каждом поражении Кочкина Сережа даже не умеет скрыть своего торжества. Не тревожный ли это признак?

Мне очень нравится волевое, добротное упрямство Сони Юрченко. Нравится, но это не значит, что я с полным благодушием смотрю на ее будущее. Здесь, в школе, ее упрямство, ее воля направлены только на то, чтоб ей самойусвоить знания, себеполучить высокую отметку. Все славные качества только для себя.А что, если она и дальше будет продолжать жить для себя? С доступным ей упрямством начнет добиваться своей карьеры, силой воли заставит себя стать равнодушной или даже жестокой к другим. Все превозносят ее добросовестность, но забывают, что часто такая добросовестность сочетается с ограниченностью, неспособностью самостоятельно думать. Соня Юрченко все свои силы отдает тому, чтобы запоминать, заучивать, ей просто некогда подумать над тем, что она учит. А разве это не опасно: упрямый, волевой, недумающий человек! Нет, не могу не тревожиться за будущее Сони.