Читаем Собрание сочинений. Том 6 полностью

Февральская революция разразилась. И в результате было сломлено сопротивление венского правительства требованиям венгров. На следующий день после венской революции, 16 марта, дано было согласие на образование самостоятельного венгерского министерства, и тем самым связь между Венгрией и Австрией была сведена к личной унии.

ВЕНГРИЯ в 1843–1849 ГОДАХ



Сделавшись самостоятельной, венгерская революция стала теперь быстро развиваться. Были уничтожены все политические привилегии, введено всеобщее избирательное право, отменены безвозмездно, при компенсации со стороны государства, все феодальные повинности, барщина и десятина, заключен союз с Трансильванией. Добились назначения Кошута министром финансов и смещения мятежного бана Елачича.

Между тем австрийское правительство вновь стало оправляться. В то время как мнимо-ответственное министерство в Вене оставалось бессильным, камарилья инсбрукского двора все более укреплялась, опираясь на императорскую армию в Италии, на национальные притязания чехов, хорватов и сербов, на закоснелую ограниченность русинских крестьян.

17 июня началось сербское восстание в Банате и Бачке, поднятое с помощью денег и эмиссаров двора. 20 июня Елачич имел аудиенцию у императора в Инсбруке и был вновь назначен баном. Возвратившись в Хорватию, он отказался подчиняться венгерскому правительству и 25 августа объявил ему войну.

Предательство габсбургской камарильи было совершенно очевидно. Венгры попытались еще раз вернуть императора на конституционный путь. Они послали в Вену депутацию из 200 членов сейма; император ответил уклончиво. Возбуждение росло. Народ требовал гарантий и добивался перемены министерства. Предатели, сидевшие также и в пештском министерстве, были удалены, и 20 сентября Кошут был назначен министром-президентом. Но уже четыре дня спустя наместник императора, палатин эрцгерцог Стефан бежал в Вену, а 26-го император опубликовал известный манифест к венграм, в котором, смещая министерство как мятежное, назначил мадьярофоба Елачича правителем Венгрии и посягнул на важнейшие революционные завоевания Венгрии.

Манифест, не контрассигнованный ни одним венгерским министром, был объявлен Кошутом недействительным.

Между тем Елачич, которому благоприятствовали дезорганизация и предательство, господствовавшие в офицерском корпусе и генеральном штабе — формально венгерских, а по существу староимператорских, — продвинулся до Штульвейсенбурга {Венгерское название: Секешфехервар. Ред.}. Здесь венгерская армия, несмотря на предательство своего командного состава, разбила Елачича и погнала его на австрийскую территорию, вплоть до самых стен Вены. Император и старый предатель Латур решили послать Елачичу подкрепление и при помощи немецких и славянских войск вновь завоевать Венгрию. Но 6 октября разразилась венская революция, которая на время положила конец императорско-королевским планам.

Кошут тотчас же отправился с венгерским корпусом на помощь венцам. Но у Ленты его удержали от немедленного продвижения как нерешительность венского рейхстага и предательство его собственных офицеров, так и плохая организация его войска, состоявшего большей частью из ополчения. В конце концов он был вынужден арестовать сотню-другую офицеров, отправить их в Пешт и нескольких из них расстрелять. Лишь после этого он решился перейти в наступление. Но было уже поздно: Вена пала, и венгерские недисциплинированные ополченцы были при Швехате отброшены регулярными австрийскими войсками.

В течение шести недель не было военных действий между императорскими и венгерскими войсками. В то время как обе армии всячески укрепляли свои силы, ольмюцская камарилья осуществила давно подготовлявшийся переворот. Идиота Фердинанда, скомпрометировавшего себя уступками революции и ставшего уже непригодным, она заставила отречься и возвела на трон свое орудие — юношу Франца-Иосифа, сына Софии. Ссылаясь на венгерскую конституцию, пештский сейм не признал этой перемены на троне.

Наконец, в середине декабря начались военные действия. Императорская армия к этому времени почти окружила Венгрию. Наступление велось со всех сторон.

Из Австрии были двинуты южнее Дуная три корпуса под личным верховным командованием фельдмаршала Виндишгреца, численностью, по меньшей мере, в 90000 человек. Из Штирии по левому берегу Дравы шел Нугент приблизительно с 20000 человек, из Хорватии по правому берегу Дравы на Банат шел Дален с 10000 человек. В самом Банате сражалось несколько пограничных полков, гарнизон Темешвара {Румынское название: Тимишоара. Ред.}, сербское ополчение и сербский вспомогательный корпус Кничанина, всего 30000—40000 человек под командованием Теодоровича и Рукавина. В Трансильвании стоял Пухнер с 20000—25000 человек и вторгшийся из Буковины Малковский с 10000— 15000 человек. Наконец, из Галиции по направлению к верховьям Тиссы наступал Шлик с армией в 20000—25000 человек.

Перейти на страницу:

Похожие книги

«Особый путь»: от идеологии к методу [Сборник]
«Особый путь»: от идеологии к методу [Сборник]

Представление об «особом пути» может быть отнесено к одному из «вечных» и одновременно чисто «русских» сценариев национальной идентификации. В этом сборнике мы хотели бы развеять эту иллюзию, указав на относительно недавний генезис и интеллектуальную траекторию идиомы Sonderweg. Впервые публикуемые на русском языке тексты ведущих немецких и английских историков, изучавших историю довоенной Германии в перспективе нацистской катастрофы, открывают новые возможности продуктивного использования метафоры «особого пути» — в качестве основы для современной историографической методологии. Сравнительный метод помогает идентифицировать особость и общность каждого из сопоставляемых объектов и тем самым устраняет телеологизм макронарратива. Мы предлагаем читателям целый набор исторических кейсов и теоретических полемик — от идеи спасения в средневековой Руси до «особости» в современной политической культуре, от споров вокруг нацистской катастрофы до критики историографии «особого пути» в 1980‐е годы. Рефлексия над концепцией «особости» в Германии, России, Великобритании, США, Швейцарии и Румынии позволяет по-новому определить проблематику травматического рождения модерности.

Барбара Штольберг-Рилингер , Вера Сергеевна Дубина , Виктор Маркович Живов , Михаил Брониславович Велижев , Тимур Михайлович Атнашев

Культурология