Собрание сочинений в 2-х томах. Том 2

15

Венеция, 17/28 мая 1785.

Мы теперь и Венеции. Город пречудный, построен на море. Вместо улиц каналы, вместо карет гондолы. Большую часть времени плаваем. Отсюда пишу для того только, чтоб не оставить вас без известия о нашем путешествии, а сказать истинно нечего. Первый вид Венеции, подъезжая к ней морем, нас очень удивил; но скоро почувствовали мы, что из доброй воли жить здесь нельзя. Вообрази себе людей, которые живут и движутся на одной воде, для которых вся красота природы совершенно погибла и которые, чтоб сделать два шага, должны их переплыть. Сверх же того, город сам собою безмерно печален. Здания старинные и черные; многие тысячи гондол выкрашены черным, ибо другая краска запрещена. Разъезжая по Венеции, представляешь погребение, тем наипаче, что сии гондолы на гроб походят и итальянцы ездят в них лежа. Жары, соединясь с престрашною вонью из каналов, так несносны, что мы больше двух дней еще здесь не пробудем.

16

Вена, 2/3 июня 1785.

Третьего дня приехали мы сюда благополучно, милостивый государь батюшки! Мы ласкались было получить здесь письма ваши; однако почта пришла и к нам не привезла ничего. Пребывание наше в здешнем месте полагаю я две недели. Я конечно бы скорее уехал, но близ Вены есть теплые бани в городке Бадене, куда здешний славный медик г. Столле присоветовал мне дней на десяток съездить. После моей болезни в Риме остались некоторые обструкции, кои, всеконечно, развести надобно, а сии воды к тому весьма удобны. Их не пьют, а в них купаются. В теперешнее время многие здешние господа живут там семьями и лечатся. Я хочу воспользоваться приездом моим в Вену и полечиться, но сие не помешает мне сдержан, мое слово и приехать в Москву в июле. Прошу бога, чтоб свидание наше было благополучно и в желаемом здоровье. Не могу изъяснить, с каким нетерпением жду той минуты, в которую увижу вас, милостивый государь батюшка, так и всех наших ближних.

Ты, мой друг сердечный сестрица Феня, жди от меня побольше письма из Бадена, куда я перееду послезавтра. Я ездил туда сегодня и нанял несколько комнат поденно, потому что больше десяти или двенадцати дней не проживу, как мне и сам доктор предписывает. — Император [1] в Италии. Мы его уже здесь не застали. — Посол наш

[1] принял меня очень хорошо. Вчера был я у него на превеликой ассамблее, где он посадил меня играть в ломбер с дамами. Бог благословил мое праведное оружие, и я обыграл их, как лучше нельзя. — Путешествие наше начну между 15 и 20 нынешнего месяца нашего стиля; а как в дороге месяца довольно, то и считаю я быть у вас между 15 и 20 июля. — Отсюда, ехав в Россию, останавливаться негде. Я поеду и день и ночь. Коляску купил я здесь очень хорошую, в которой спать можем. Сказывают, что от Кракова до Москвы нет пристанища и с нуждою питаться можно. Если найду здесь хорошего повара, то возьму с собою. Правду сказать, что от самой Венеции было плохо. Удивительнее же всего то, что в Вене, столице императорской, трактиры так мерзки, что даже, нежели в доброй деревне. Теперь, матушка сестрица, мы считаем уже себя на нашем краю, потому что горы проехали. В стороне, по которой мы ехали, они не высоки и с Тирольскими нет сравнения. На горы поднимали нас обыкновенно быки, которых по шести к лошадям припрягали. Быки очень способны тащить на гору: первое, для того что сильны, второе, что характера они упрямого и так упираются, что кареты с крутизны не допускают ползти назад.

Из Венеции до Штейермарка беспокоили нас реки; то и дело, что переправы, а еще чаще переезды вброд, так что передние колеса в воду уходили. — Отсюда, матушка, никаких вестей нет, и о войне с голландцами ничего не говорят. Дай бог, чтоб и чаще были мир и тишина. — Всем нашим друзьям поклон. Княжне Катерине Семеновне наше почтение; также и всем, кто удостоит нас своим напоминанием. За неоставление Клостермана покорно благодарствую. Он пишет ко мне, что в Москве тысячи на три продал. Я отправил к нему со всячиною семнадцать больших ящиков; кажется, что тут мы с ним свой счет найдем. Прости, матушка. Будьте все здоровы и ждите нас.

Сей момент получили мы письма от 4 мая, за которые приносим нижайшее благодарение. С будущею почтою на них ответствовать будем.

17

Баден, 12/23 июня 1785.